– Не бзди, Федор Владимирович! – Вячеслав так хлопнул Федора по плечу, что тот чуть не слетел с табурета, а в серванте звякнули чашки. – Мы быстренько смотаемся! А ты покемарь пока. Устал, наверное?
– Эх, рискованное дело затеваете, ну да ладно, если что – поехали в магазин. Хлеба не забудьте купить по дороге, – Федор зевнул и махнул на нас рукой, мол, делайте, что хотите.
– Вот и ладушки! Мы на твоем драндулете прокатимся? – спросил Вячеслав у отходящего к постели Федора.
– Будешь так называть – на своем ногоходе почешешь. Берите, я как раз позавчера полный бак залил. Вернетесь – не будите, соберетесь пить – толкните, не кантовать и при пожаре выносить первым! – после подробных указаний Федор повернулся к нам спиной и с головой укрылся одеялом.
Я смотрел на самого невозмутимого человека в мире – чуть не убился, миновал пасти оборотней и спокойно улегся спать. Мне бы так, а то я сделал то же самое, но внутри дребезжало от ужаса, мурашки носились по спине, как стада диких мустангов по прерии.
Но тянуло в Шую необыкновенно, так ребёнок тянет за поводок упирающегося щенка. Когда четыре лапы расставляются в разные стороны, но неумолимый ремешок оказывается сильнее и тащит по земле полузадушенное животное.
– Пошли, пока он добрый, – Вячеслав направился к выходу.
В сенях отыскался дырявый свитер, старый плащ и стоптанные кирзачи. Пока я облачался в эти модные вещи, Вячеслав накинул дутую куртку, кроссовки, пальцы втиснулись в обрезанные перчатки – этакий фирмач на моем убогом фоне. Принц и нищий, но выбирать не приходилось.
– Скажешь в общаге, что срочно вызвали домой на картошку, вот с поля и заскочил за вещами, – довольно осклабился Вячеслав, когда вышли из дома.
– Тебе лишь бы поугорать, может, тронемся уже? Кстати, где транспортное средство? – я оглянулся по сторонам, и взгляд уперся в просевшую крышу сарая.
– Что, совесть заедает? Не парься, вернемся – починишь! Сейчас открывай ворота, и аккуратнее с веревкой, как вывезу – привяжешь также! – приказал Вячеслав.
Я покосился на него, но не стал пререкаться, все-таки не сдал меня оборотням, да и сейчас помогает. Я снял веревку с загнутых гвоздей и настежь распахнул ворота. Те пожаловались на ночное отношение скрипом металла по дереву, но упавшая створка держалась, как и товарка – прочно и надежно.
Из сарая, рядом с поваленным сенником, Вячеслав вывел на улицу древний мотоцикл «Урал». Модель-то старая, но в таком отличном состоянии, что не стыдно поставить рядом с хромированным «Харлеем». Видно, что над мотоциклом поработала опытная рука. Перебранный, с кучей замененных деталей и более мощным движком, разрисованный темно-коричневой краской, то тут, то там пластиковые вставки, подходящие по смыслу к общей стилистике.
