Марло терла глаза, пила кофе – один за другим – и таблетки от мигрени. Капилляры лопались, короткие волосы стояли дыбом, на бледной коже лба залегла складка хмури – напряжение разом состарило детектива лет на десять. В ушах звенели голоса, без устали несущие бред. За двадцать четыре часа – самые важные с момента пропажи ребенка – она опросила несколько десятков человек и всё, что ей удалось выяснить: «дух Рождества наказывает непослушных, все знают», «он нарушил заповеди предков», «да, видел, но не знал, что варенье ворованное». Словно исчезновение парнишки не волновало никого. Лишь факт совершенного им мелкого хулиганства.
Новый капитан – не менее самодовольный индюк, чем старый, даже внешне напоминал птицу: нос – клюв филина, вечно красный и шмыгающий, выпученные, словно от базедовой болезни, глаза. Он с кислым лицом протянул детективу Кэр жалкую стопку досье бывших судимцев Тими. Будто она собиралась копаться в грязном белье, а не разыскивать бедного парня.
«Драка в баре; Мочеиспускание в общественном месте; Превышение скорости». Поразительно законопослушные граждане, и загнивающий от скуки полицейский участок.
Марло злилась. Она закипала с каждым часом, с каждой потраченной впустую минутой. Ей хотелось встать посреди площади и орать: «Какой еще дух Рождества? Какие заветы предков? Не уведи джем ближнего своего? Что с вами не так?!». Но это было бы, по меньшей мере, непрофессионально. Охота на духа затягивалась, рискуя обернуться призраком грядущего Рождества или того хуже – несчастного Джимми Бобберта.
***
Тими был похож на имбирный пряник. Лампочки моргали из каждого переулка. Снежинки залетали за воротник – Марло, как всегда, не позаботилась о шарфе. Из кондитерской пахло мятой, шалфеем и чем-то горелым. Детектив Кэр хотела заночевать в участке, но разноцветные переливы соседних зданий давили на нервы, без того расшатанные за день.
Домик, в котором поселилась Марло, стоял на опушке леса. Подальше от любопытных глаз и мерзких огоньков. Хозяин – Адехи Уати, один из старожилов Тими, древний, как сама жизнь, запросил небольшую плату, к тому же отнесся к девушке по-доброму, без подозрений и лишних расспросов. А еще, по странному стечению обстоятельств, его участок оказался единственным местом в городе, где ловил интернет.
Скудный гардероб покоился по углам обжитой комнаты. Над дверью висела омела – в знак праздничной солидарности. А холодильник хранил вчерашнюю лазанью. Марло плеснула в большую кружку растворимой бурды, отдаленно напоминающей кофе, и расположилась на полу в окружении газет. Выписки из архива – самые громкие дела округа Тими. В третьей детектив наткнулась на знакомую фамилию.
