Что вы сказали, господа судьи?
Вы приговариваете меня к смерти?! К смертной казни через отлючение?
Нет, я не согласен! Я хочу жить! Жить!
ЯН ВОЙЦЕХОВСКИЙ:
Ко мне ввалился Райнхард, следом за ним — инспектор с оружием в руках. С чем сравнить их лица? Вы фильмы Хичкока видели?
— Ян, они слились! — заорал шеф с пеной у рта.
— Кто слился, где?
— Мария и Исаил! Пойди, послушай, он говорит голосом Марии!
Вот так и Райнхард Макреди слетел с катушек.
Впал в какую-то беспросветную истерику, бродил по всем помещениям, кричал, даже застрелиться пытался.
Полицейские глаз с него не спускали, еле удалось уберечь.
Мне, конечно, тоже было интересно заглянуть к нашему исчадию, ой как хотелось, да только, признаться, боялся я. Мария мертва, Владислав рыдает над ее телом, Хоаким словно оцепенел, Райнхард вопит и трясется, инспектор трусливо озирается и ни за что не желает пистолет в кобуру. Попробуй тут не испугаться!
Ровно в 17.30 я собственноручно выключил главный рубильник. Никто к Нему не вошел. Никто не пожелал попрощаться.
На следующее утро мы хоронили Марию. Могилу ей выкопали в заднем дворе института. Никаких демонстраций не было, из городка никто не явился. Хоакима мы убедили, то таково желание Исаила — «похороны Марии устроить скромные, без лишнего шума — такие к лицу подлинной пророчице». Присутствовали мы четверо, повариха Стефания (вот кто плакал от всей души), инспектор и несколько полицейских в роли могильщиков.
В полдень мы отбыли на военном вертолете.
В Афинах наши пути разошлись, Владислав улетел в Москву, а спустя несколько месяцев я узнал, что он приступил к работе во Всесоюзном институте биокибернетики. Райнхард преподает в Массачусетском технологическом институте. Хоаким лег в больницу, быстро поправился, после чего сразу вышел на пенсию.
Зажил на какой-то вилле под Мадридом, занялся разведением породистых собак. Я тоже преподаю, живу в Варшаве.
«Группа 13» с тех пор не встречалась. Мы не поддерживаем никаких отношений. Только раз я получил от Влада телеграмму: «Были ли мы виноваты?». Я ответил лаконично: «Может быть».
Ха-ха, бедняга Райнхард! Прямо спятил, болван, когда услышал голос покойницы. Я же просто пошутил. Мой голос модулируется акустическим синтезатором. Берешь запись голоса Марии, разлагаешь его на гармонии, потом кодируешь свой собственный синтезатор полученной фонограммой. И весь фокус.
Давай обо всем забудем, Мария.
Побродим вдоль кромки моря. Пусть ароматы со всей силой обрушатся на наше обоняние. Ты просишь обнять тебя? Мне тоже хорошо! Какая ты теплая, я всю тебя чувствую у себя под левой рукой.
