– Продовольствия в Мерефе хватает. Это в последнее время редкость в нашей армии. Да и обыватели настроены к нам хорошо. Но мы здесь в Мерефе как в мышеловке, полковник. Мы отрезаны красными от наших сил.
– А переправа?
– Единственная занята красными. Там у них пехотная дивизия и латышская конная бригада. Они заняли мост у села Ракитное. Самурцы с наскока сунулись туда, но были отброшены с потерями.
– Готов, после того как вы дадите мне и моим людям выспаться, сделать то, что не смогли сделать Самурцы.
– Кухни всех наших полков готовы угощать ваших людей, полковник…
***
Бой за мост у Ракитного.
Первый генерала Дроздовского пехотный полк снова показал себя. Первый и второй батальоны удалой атакой сбили красных с моста и очистили его для переправы!
Солдаты Туркула взялись прикрывать отход частей Дроздовской дивизии и конного корпуса Барбовича. Все благополучно переправились и Туркул приказал отходить Первому и Второму батальонам. На прикрытии был Третий батальон, офицерская и пулеметная роты, которые и составили арьергард.
И красные пошли в этот момент в контратаку. Это была конница латышей. Туркул сразу оценил обстановку и остановил отход. Командир батальона капитан Петерс расположил своих в две шеренги. С колена и стоя они открыли огонь по врагу из винтовок.
Полковник был во главе офицерской роты, и они тоже открыли огонь.
Красная конная атака захлебнулась и латыши отошли. Но огонь со стороны красной пехоты усилился. И находившийся в первых рядах Туркул вдруг опрокинулся. Петерс бросился к командиру полка. На гимнастерке Туркула была кровь.
– Командир! Господин полковник!
Над ним склонились и другие офицеры.
Туркул с трудом произнес:
– Господа, я жив. Прошу вас думать о позициях, а не обо мне!
Когда полковник стрелял с колена, пуля пробила его правую руку, расщепила приклад винтовки, разбила бинокль и ударила под ложечку. Смертоносный свинец был задержан серебряным образком, который хранился в нагрудном кармане полковника.
Петерс помог полковнику встать на ноги.
– Господа! Я еще не убит!
– Уведите полковника с линии огня! – приказал Петерс…
***
Пулеметная команда прикрывала отступление.
Штерн смотрел в бинокль на позиции красных латышей и прикидывал, удастся ли ему вывести потом своих юнкеров.
– Вашу шинель продырявили в трех местах, капитан, – Слуцкий показал Штерну на оторванный с его правого плеча погон.
– Не поверите, прапорщик, но на моем теле ни одной царапины.
– Вы родились в рубашке.
