– А Вы потом никогда не интересовались, откуда у неё столько денег было?– спросила Аленка.
– Спросила один раз, но она сказала, чтобы я больше эту тему никогда не поднимала и не вздумала никому ничего рассказать и впервые в жизни так на меня зыркнула глазищами своими, что я на всю оставшуюся жизнь зареклась ещё раз об этом спрашивать. Хотела я со временем долг ей отдать, но она не взяла ни копейки. Вот какая она была – тут старушка не выдержала и заревела.
– Извините, а какая у неё девичья фамилия была? – спросила Маринка. Валентина Кузьминична, как по команде прекратила плакать, выудила из кармана своего пестрого халата носовой платок и громко отсморкалась.
– А я не знаю ее девичью фамилию.
– Как так? – хоромы удивились девчонки.
– Так она к нам, когда пришла, уже замужем была и фамилия у неё была по мужу Ковалева.
– Странно, а мне она не говорила про первого мужа никогда – в очередной раз удивилась Аленка.
– Да, она за него замуж выскочила еще до прихода к нам. Уж не знаю зачем, любить то она его никогда не любила. А потом этот Курочкин нарисовался. Тогда-то беда и разразилась.
Девчонки оживились и затаили дыхание, боясь пропустить что-то важное.
– Помню, когда она его первый раз увидела, даже преобразилась вся. Никогда за ней раньше такого не замечала. В его присутствии глаза ее ещё больше блестели, на щеках румянец появлялась. Да что говорить, хорош он был. Высокий, волосы чёрные как смоль, подбородок волевой. По нему девки с ума сходили, да и он ещё тот ходок был, ни одной юбки не пропускал. Поняла я тогда, что хорошим это не кончится. Она замужем, а в то время к разводам и связям на стороне не то, что сейчас относились. Выгнали бы из партии, и крест на карьере, считай, ставить можно было. Да как я не отговаривала ее, как не убеждала, и гулящий он, и бедный как церковная мышь, ничего не помогало. Забеременела она, пришла ко мне, говорит, уйду от мужа, не могу с ним жить и обманывать его не могу, ребёнок то от Андрея. До сих пор себе простить не могу, что тогда вмешалась. Но разлучила я их, не буду рассказывать как, но я искренне считала, что доброе дело делаю, Верочку спасаю. Но верно говорят, что благими намерениями дорога в ад выложена. В итоге ни у кого жизнь не сложилась. Верочка тогда аборт сделала, да так больше никогда детей иметь и не смогла. Андрейка, видимо, сильно ее все-таки любил, ошиблась я на его счёт, не смог ни с кем жить по-человечески. Был один раз женат, да неудачно, так всю жизнь бобылем и прокуковал. От мужа Вера все равно потом ушла, а со мной общаться перестала на долгие годы. Вот только пару лет назад увидела ее в интернете этом, да написала ей, покаялась. Она хоть и говорила, что давно меня простила, но чувствовала я, что держит ещё на меня обиду.
