С узелком в руке Софи подошла к калитке и обернулась, бросив на дом последний виноватый взгляд.
Двор был пуст, никто не видел, как она уходила. Братья ушли на работу. Вебер готовил еду на кухне. Тапфен мыла окна.
Софи знала, что нарушает запрет. Братья не раз говорили ей, что покидать Лощину ни в коем случае нельзя. Но другого выхода не было. Чуть больше месяца прошло с того раннего утра, когда она вместе с егерем оставила дворец, а от Хаакона до сих пор ни слуху ни духу.
Однако Лощина так хорошо укрыта деревьями, что Хаакон мог просто не заметить дом и проехать мимо, когда искал ее в лесу. Вечером, помогая на кухне мыть посуду, Софи придумала план: надо вернуться назад, к пруду, у которого егерь вырезал ей сердце. Отправляясь с придворными на охоту, королева часто проезжала мимо него, и не исключено, что Хаакон ездит той же дорогой.
Софи посидит там несколько часов. Если ей повезет, она увидит, как Хаакон со своими людьми проезжает мимо. Тогда она выскочит на тропу и остановит их. Расскажет Хаакону, что сотворил с ней егерь по приказанию королевы, и они вместе, даже не заезжая в замок, поскачут к границе. А что еще им остается? Конечно, Хаакон – почетный гость королевства, но разве он сможет вернуться ко двору, когда узнает, что королева сотворила со своей падчерицей?
Софи было больно оттого, что пришлось пренебречь советами братьев и тайком улизнуть от них. А еще она знала, что, когда Хаакон найдет ее, всем семерым придется немедленно уехать и на прощание с ними времени не будет. Вот почему она оставила на своей подушке записку, в которой объясняла, куда отправляется и зачем, благодарила их за доброту и обещала когда-нибудь вернуться.
Софи уходила налегке: в узелке – яблоко, горбушка хлеба да горстка рубинов в уголке льняной салфетки. Она понятия не имела, сработает ли ее план, но попробовать стоило. Месяц – большой срок. А вдруг Хаакон потеряет надежду? Перестанет ее искать и вернется в свое королевство? Если так, она потеряет свой единственный шанс на спасение. А вместе с ним и Хаакона.
Отодвинув защелку, Софи толкнула калитку и припустила бегом по выложенной камнями дорожке. В какой стороне искать пруд, она примерно представляла: вечерами Иоганн не раз выходил из дома с удочкой в руках, и Софи всегда замечала, куда он сворачивал. И не ошиблась: не прошло и получаса, как она уже оказалась на берегу.
Однако найти то самое место оказалось непросто: Софи долго брела по топкому, заросшему камышами берегу, пугая лягушек и время от времени проваливаясь по щиколотку в густую черную грязь. Наконец, взмокнув и запыхавшись, она шагнула на сухой травянистый бережок, где охотники обычно поили коней, и привалилась к стволу, чтобы перевести дух. И тут ее сердце дало сбой – заныло и стало биться так медленно, что между ударами проходили секунды.
