Оттого, что он говорил о себе в третьем лице, Алла поняла, что он смущен. А вообще удивительно, как они одинаково почувствовали ситуацию.
После того, как на кухне стало светло, Орефьев как-то изменился. Стал увереннее, что ли. Взгляд был еще печальным, но тоска из него исчезла.
Владимир закинул в рот конфету и припал к чашке с чаем.
– Ма! Сколько лет сладостям? Я чуть зуб не сломал!
– И чего сразу «сколько лет»? Мне в прошлом годе Вера Власовна на День Победы принесла. А что им сдеится? Токма затвердеют, так от этого они слаще быть не перестанут.
Орефьев засмеялся и взялся за следующую конфету.
– А и правда. Что им будет. Так о чем это мы говорили? Ах да, о партии… Я не умоляю вашего вклада в общее дело, – Алле показалось, что он едва заметно улыбнулся. – И мне нравится, что вам нравится, простите за тавтологию, помогать людям в решении их проблем.
Аллочка не знала, что означает слово «тавтология», но главное поняла – он одобряет ее деятельность в партии. И сразу же стало страшно, вдруг сейчас Владимир скажет еще что-нибудь слишком умное, и она не поймет, о чем разговор. Поэтому решила пойти в наступление.
– Я разговаривала с Зоей Павловной, и она мне сказала, что погибла ее невестка. Я так понимаю, ваша жена, – она вопросительно взглянула на Владимира. Тот не сводил с нее глаз, но головой не кивнул. – Я вам очень сочувствую, то есть, соболезную.
– Мам, ты, вроде, собиралась к Виктории Генриховне, – сказал Владимир.
Зоя Павловна некоторое время посидела, удивленно глядя на сына, а потом засуетилась:
– И правда, что это я с вами засиделась, а меня суседка ждет.
Орефьева вообще странно говорила, некоторые слова произносила правильно, другие на просторечный лад.
После того, как она ушла, Владимир пригласил Аллу перейти в комнату. Там стояла стильная низкая мебель, на стенах – светлые обои. Диван и кресла оливкового цвета. Но все портили тканые пледы, прикрывавшие «маркую» обивку. На журнальном столике лежала вышитая салфетка, такая же была накинута на тонкий плазменный телевизор. Это было настолько нелепо, что Аллочка невольно улыбнулась. Владимир заметил ее иронию и сразу стал оправдываться:
– Знаете, я в гору пошел не очень давно. Просто однажды стал «модным». Как-то сделал портфолио Наталье Давыдовой, а она возьми и заключи контракт с агентством «Макс». Может, слышали о такой модели Натали Давидофф?
– Боже мой, конечно! – вскричала Алла. – Она мне так нравится!
– Как только Натали замелькала на мировых подиумах, я сразу стал популярным. Как говорится, проснулся знаменитым. Тогда и появились первые настоящие деньги. Купил вот эту квартиру. Потом женился на Нике.
