– Да, ну тебя! Друг называется.
– Я и есть друг. Зачем ложные надежды?
Дальше уже не слушала, пошла, умываться и попросить кипяточку у проводницы. Задумчиво размешивая сахар в кружке, посмотрела на ребят. Сколько им двадцать, двадцать два от силы, а разума похоже больше чем у меня. «Правы. Зачем ложные надежды? Все будет хорошо, хуже уже не будет».
В родной город поезд пришел рано утром. Было немного прохладно. «Надо думать! Здесь тебе не юг. Конец лета». Закуталась в ветровку.
Вернуться домой – это счастье. Тишина, машин еще немного. Нет спешащих на работу людей. Можно рассмотреть каждый, позолоченный солнцем, листик на дереве. В небольшой аллейке рядом с вокзалом чирикали короткими переливами птички. Глубоко вздохнула, так, наверное, вздыхают рыбы, когда возвращаются из аквариума в привычную для них естественную среду.
В машине, опустив голову на грудь, дремал водитель. Жаль, конечно, прерывать столь сладкий сон, но придется. Постучала костяшками по стеклу. Дернувшись, мужчина потер глаза и опустил стекло.
– Работаете?
– Да, конечно. Куда вам?
– Герцена 40.
Помог мне с сумками и чемоданом без лишних слов. Внутри салона пахло приятно. На приборной панели стояла баночка с какой-то жидкостью внутри. Таксиста не назовешь особо навязчивым, но и от вопросов он не воздержался.
– С юга или еще куда ездили?
– С юга.
– Часто ездите?
– Нет. На мою зарплату особо не разъездишься. Первый раз.
– А кем работаете?
– Учителем.
– Хорошая профессия.
– Не жалуюсь.
– Понравилось?
– Где?
– На юге?
Качнула головой.
– Хорошо там. Но дома лучше.
– Верно. Еще сильнее ощущаешь связь с домом, когда возвращаешься из путешествия. Наш город, конечно, не назовешь уж очень опрятным и богатым…
Дальше я уже не очень внимательно слушала, лишь кивала в нужных местах. Думаю, и ему не нужно было моих комментариев. Весь разговор был затеян с одной целью, не уснуть за рулем.
Звонить, будить сына, чтобы он помог втащить на пятый этаж, не стала. Пусть отсыпается, пока занятия не начались. Наконец, повернула ключ в замке и ввалилась в квартиру. «Ох, как же я рада!». Родная тумбочка, зеркало на стене, под зеркалом полочка, полная всякой ерунды: жвачка, проездные билетики, мелочь, бумажки. В коридоре посередине среди кучек песка лежали кроссовки, поваленные друг на друга. На кухню, наверное, стоит заходить, только накапав предварительно валокордина. Но не сейчас, потом. Все сделается, все уладиться. А пока надо прийти в себя. Так и сидела, вытянув ноги и уставившись в одну точку.
