– А ты чувствуешь за собой вину?
– Нет, не чувствую. Но подозрение прямо мощной волной идет от тебя. Что происходит, Нин?
– Ничего.
– Опять двадцать пять.
И кинул мои вещи на грязный, заплеванный перрон рядом с вагоном. «А упорства ему не занимать. Понятно, как бизнес поднял с нуля». Вдруг выражение его лица изменилось, сначала с упорства на недоумение, потом появилась кривая усмешка, такая горькая.
– Это, что получается, не смотря на все твои старания и на выводы следствия… Ага, понятно.
– Что понятно?
– А я вот тоже поступлю как ты. Не стану ничего говорить толком догадывайся сама… Ладно, проехали. Не веришь в мою невиновность? Так?
– Верю.
– Врешь. Не веришь. К этому и все твои слова.
Я замерла, пристально разглядывая пыльные стекла вагона. Посмотреть на него было страшно. Странно, но отчего-то вдруг накатило чувство вины, будто предала очень близкого человека. «Бред! И ты прекрасно знаешь, они вместе задумали комбинацию. Вместе!».
– Желаю тебе счастливого пути!
– Петр…
– Брось. Ты взрослый человек. Сама решай. Ну?
«Нельзя прощаться, смотря в другую сторону». Нет, последний взгляд. Сурово сведенные брови, морщинки вокруг глаз. «Просто невозможно! Как понять? Может я не права? И все, все не так… Остановись, глупая, остановись. Разве можно ждать тут что-нибудь хорошее. Лучше вернуться в свою обычную жизнь, простую, незамысловатую, но стабильную, обычную…».
– Значит, нет?
Покачала головой, говорить было сложно.
– Тогда еще раз счастливого пути. Вещи только помогу тебе занести.
И больше не сказали друг другу не слова. Протиснувшись через толкучку в тамбуре, прошли в мое купе, вещи положены, делать больше нечего. Он ушел. Я смотрела, как исчезает знакомая фигура и будто внутрь заливали пустоту понемногу сначала, а когда пропал за углом здания совсем, будто сплошным потоком. Поплелась обратно на свою полку. Пододвинула сумки, когда зашли мои попутчики. Пустота внутри начала замерзать и покрываться коркой льда сверху. «Правильно, все правильно. И не смей думать по-другому! Ничего бы не вышло, даже если бы в твоей голове не роились подозрения, одно хуже другого. У него совсем другая жизнь, на твою не похожая. Как? Невозможно… Все к лучшему».
Утром проснулась от шуршания пакетов. Ребята завтракали, из деликатности старались делать это потише, но получалось трудно.
– Слушай, думаешь, она позвонит, когда вернется с юга. Или может в интернете меня найдет?
– Не знаю, честно. Кто их поймет. Строит тебе глазки, а через два дня и не вспомнит. Может у нее дружок, какой в родном городе имеется.
