Ночные тени | страница 23

Она все еще сидела на переднем ряду, думала об отце, о позвонившем незнакомце и разглядывала пастора, гадая, на что способен такой человек. Отец сам от нее отрекся. Судмедэксперт лишил ее отца за пять тысяч франков. Она перевела взгляд на стену.

Пока играл орган, она представила себя идущей на гору, где растет виноградник. День – весенний, солнечный, теплый. Она все ближе подходит к особняку, окруженному строгими рядами зелени и смотрящему на далекие заснеженные вершины. На террасе стоит седовласый мужчин в традиционной куртке оливкового цвета, под которой виден округлый живот. В руках у него охотничье ружье. Он высматривает ворон.

– Отец, – кричит она ему, приветственно поднимая руки.

Он удивленно смотрит вниз, прикладывает ружье к плечу. Прицеливается и нажимает на курок.

Аминь. Панихида закончена. Пастор объявляет присутствующим, что они приглашены на поминки. Дочь проводит рукой по лицу, затем по груди. Она не ранена.

Выходя на улицу, она продолжает думать об отце. Она знает, что уже два месяца он живет в расположенном неподалеку доме престарелых. Через неделю она поступит туда на работу сиделкой.

Ресторан «Garten Ristorante Italia», Цюрих, www.coolcities.de.

Итальянский ресторан с уютным садиком находился в пяти минутах ходьбы от суда. Они приходили сюда в летние дни, как и сотрудники обеих судебных палат, судьи, секретари и прокуроры, чтобы пообедать в тени платанов. Их процессы никогда не назначались на один и тот же день недели, но сегодня оба бывших председателя палат сидели вместе за бокалом красного вина и филе из телятины.

Большинство посетителей, расплатившись за обед, уже вернулось на работу. Но оба пожилых господина не торопились. Половина бутылки красного вина обеспечила им благодушное настроение, а на улице их ждала только жара.

– Эй, эй! – послышалось откуда-то.

Вернер и Кристоф удивленно переглянулись. Что это было, откуда донеслось?

Лишь когда снова раздалось «эй, эй!», наверх посмотрел сначала Кристоф, потом Вернер.

Из окон второго этажа им махали руками три темнокожие женщины, приглашая подняться к ним. Этих африканок поселила в номерах бывшего отеля социальная служба.

Оба бывших председателя отмахнулись, но втайне они были польщены тем, что дамы сочли их вполне достойной добычей. Они заказали себе еще полбутылки красного. У них было время пофилософствовать. Напрашивалась тема межкультурных конфликтов.

Вернеру вспомнился эпизод с чернокожим ребенком. Тот бракоразводный процесс завершился весьма неожиданно. Некий маляр настаивал на разводе, поскольку жена родила ему чернокожего ребенка. Тогда вопрос о виновности играл в бракоразводных процессах едва ли не ключевую роль для решения финансовых вопросов. Но женщина упорно отрицала любые внебрачные контакты, хотя никак не могла объяснить роковой цвет кожи малыша. Подмена новорожденного в родильном отделении исключалась, так как мать рожала, находясь в полном сознании.