Он сидел в своей припаркованной машине перед Следственным комитетом. Ждал Богдасарова и размышлял, пытаясь связать пока несвязанные факты.
– Слишком всё неправдоподобно, слишком! – удручающе подумал Мирон. – Две совершенно не сопоставимые истории. Одно – это похищение детей, другое – убийство. Возможно, я и являюсь неким связующим звеном, может, даже ключевым, но мотивы-то определенно разного характера. Не один же это человек – уж точно. Но вот кто мог знать или хотя бы рассказать подробности забытого происшествия. Все фигуранты никогда даже не проживали в этой области и, по предварительной информации, у всех есть алиби в дни убийства. Всё это один большой вопрос… – отчаявшись, заключил Мирон.
– Игра… хм… может, сложенная комбинация на игровой доске трактовалась иначе? И мои выводы ошибочны? Я сам себя иллюзорно поставил в рамки. И не смог разгадать шифр оставленного послания? – по-прежнему вгонял в сомнения свои размышления кузнец Мирон. Руки при этом он крепко держал на рулевом колесе своего внедорожника, а во рту – зубочистку со вкусом мяты, словно проводил манипуляции с сигаретой. Это позволяло ему сконцентрироваться на более глубокой мысли. Но на самом деле мысль была одна – прошла неделя, а он будто бы начинал всё с самого начала.
Капитан Богдасаров опаздывал. Мирон окончательно изгрыз зубочистку, вышел из автомобиля и выкинул ее в мусорный бак, от нервозности начал ходить по кругу. Снова в голове вспоминалось игровое поле доски и девять пляшущих мужчин на ней.
Только спустя двадцать минут Мирон сидел в кабинете у Дамира Денисовича. Тот очень дружелюбно угощал растворимым кофе. Мирон же пребывал в состоянии внутренней издерганности. Его раздражал тот факт, что капитан опоздал к назначенному часу и так спокойно и размеренно всё делает.
– Мирон, спокойно! – видя раздраженный настрой, усмирял его капитан. – Давай с самого начала и предельно детально и аргументированно.
– Хорошо, – ответил Мирон и сразу бросил козырь. – На месте убийства паренька вы нашли китовый ус?
Капитан не подал вида удивления и сухо ответил: «Да!»
– Дамир, я точно не соучастник и не знаю, кто бы это мог быть, – немного испугавшись реакции капитана, оправдывался кузнец, – но, возможно, я видел убийцу. Там, в парке, я говорил с ним.
– А теперь сконцентрируйся, Мирон, я уже понял, что ты знаешь, в чём тут дело, и только сообща мы сможем предотвратить убийства. Прошу, вспомни всё до мельчайших подробностей, может, что-то было неестественно в его поведении. Именно эмоции помогут выдать его мотивы, его склонности, его психологию.
