– Разговор или так? – легкомысленно обронил Маклер, но присел на край койки и невольно правой ладонью коснулся ловко упрятанной заточки.
Это движение не ускользнуло от острого взора Дыки. Ухмыльнувшись, вор изрёк: – Не мацай пера, когда плохо разбираешь собеседника. А то ить ответ недалёк, на сходе объяснять придется прореху.
И вдруг внезапно вскинулся и, к немалому удивлению Маклера, вор метнул заточку, которая с глухим звуком воткнулась в дверцу тумбочки. Маклер покраснел от злости. Как это ему удалось много лет таить такое умение? Надо же! – понеслось в голове Маклера, и на лбу выступила испарина, а между лопаток пробежал неприятный холодок. Он понял, что Дыка пас его и, заблажься тому расправиться, Маклер давно бы примерил деревянный макинтош. Это вконец запутало и расстроило бандита.
– Не забывайся и успокойся, ты мне нужен живым. Это мне теперь стоит поволноваться. Я без оружия, а не ты – оборвал вор нехорошие мысли, и Маклер понял, что он очень мало знал Дыку и вызван им неспроста. Хорошо бы чего лишнего не ляпнуть, – подумал Маклер.
– Знаешь за мою крайнюю ходку? – тихо начал вор.
– Много наслышан, не «стиры катаю» – последовал ответ гостя, немо намекая на шныряющие по углам камер слухи об обстоятельствах последнего дела. Вину в гибели Баритона во время налета на кассу приписывали Дыку, а от этого и считалось, что авторитет ссучился и репутацию подмочил.
– Наслышан, это хорошо. Да не по теме. Слышал звон да не знаешь где он… Или ты тоже принимаешь меня за гниду? – повысил тон беседы Дыка, уверенный, что это так.
– Нет, что ты! Успокойся, но ты проясни мне весь этот замут.
– Ладно, скажу, да не песенку. Баритон сам виноват, и меня сильно подвел. Не владел собою стервец, через край горяч был. Не к месту пушкой большой любитель был размахивать. А надо бы холодным разумом ему жить…
Я в тот раз лишь по случайности пулю не схлопотал. Вовремя понял, что дело провалено. Доведись мне не задрать лапы, а дернуться сгнил бы уже. В зоне говорят, что ты вот умный; знать обязан раз так – ни один вор авторитет из интереса так ронять не станет. Не клоуна корчим, когда "мыло варим". Это для закона и молокососов расклад, что я совесть потерял. Ну и пусть им. Думаешь, не знаю, что бают? Знаю. А разве кто взял смелости на себя приписать мне эту плюху в самом деле? Не слыхал за такое из мира?
– Да не-ет, – невнятно протянул Маклер.
– И не услышишь. Кто знает Дыку, глупое нести не станет. А менты пусть дурку хавают, с них станется.
