Паршин правильно прочел взгляд капитана, потер пальцами подбородок и, оставив обсуждения Эдика, перевел разговор на старших Котовых:
– Родители?
– Не замечены, не состоят, – глотнув минералки, ответил Дима. – Мать самодур, конечно, бытовая инквизиция присутствует. Но за то, что сын выбрался из-под подчинения, – не убивают.
– Убивают, – задумчиво не согласился Паршин.
– Не в этом случае, Сергеич. Мать гордится сыном, как Звездой Героя.
– Проехали. Про какие-нибудь терки с отцом слышали?
– Не-а. Хороший дядька, ветераны на него молятся. Финансово совершенно независим.
– Я слышал – он погуливает?
– А кто не без греха?
– Тем более что ветеран жив-здоров, чего и нам желает, – вставил Ханькин.
– Вернемся к Рощиным, – кивнул Олег. – Борис собирался с Котовым кооперироваться?
– Было дело, – солидно кивнул Павлов. – До настоящих переговоров не дошло, все на уровне кухонных посиделок оставалось – Ядвига была против объединения бизнеса.
– Это я уже знаю, – поморщился детектив. – Что-то в этом вопросе могло заставить Ядвигу или Бориса пойти на убийство?
– Маловероятно, – задумчиво проговорил следователь Павлов. – Все было только на словах, одни прожекты… Тем более что после ухода Котова к Закревской переговоры вообще остановились – Жанна Генриховна дама цепкая, мимо себя ничего не пропустит. У нее наверняка есть свое видение ситуации на рынке, до старых институтских друзей потенциального мужа ей дела нет – бизнес есть бизнес, тут главное – выгода, а не взаимные уступки двух друзей.
– Закревскую как возможного заказчика мы не рассматриваем? Даже в смысле ревности? Вдруг любовник решил к жене вернуться, все такое…
– У Котова и Жанны все было серьезно, – отрицательно помотал головой Ханькин. – Адвокаты начинали оформлять бумаги для бракоразводного процесса.
Когда Паршин ненадолго вышел из-за стола, Ханькин склонился над столом и тихо спросил Дусю:
– Евдокия, слушай, ты сама-то что обо всем этом думаешь? Уж больно все обстоятельства крепко на Юле Котовой сходятся, а ты с ней много дней бок о бок провела. Могла она мужа и секретаршу грохнуть?
Землероева состроила максимально серьезную физиономию и помотала головой:
– Я верю Олегу – мужа она физически не могла убить. Паршин человек опытный, если говорит, что времени не было, значит – не было.
Ханькин при этих словах поморщился, понимал, что, как бы ни сходилось все на Юлии, оба убийства крепко связаны. Тут, можно сказать, цепь идет. Но профессионал не должен упускать и вероятности того, что первое убийство Юля заказала исполнителю, второе, ввиду цейтнота, исполнила сама.
