[1] – Мне очень жаль, сэр! Клянусь жизнью, это был несчастный случай! Боже мой!
[2] – Я думаю, что это мой портфель. Мне очень жаль, сэр! Извините…
[3] – О, да идите уже!
Глава 13
Мэри все не спалось. Она ворочалась в кровати и никак не могла избавиться как от мыслей, атаковывающих ее голову, так и от какого-то дурного предчувствия. Весь вечер ее что-то тревожило, но она не могла понять что именно.
Перевернувшись на другой бок в очередной раз, девушка вздохнула, понимая, что сегодня она уже точно не заснет, и медленно села на кровати. Пару минут посмотрела на занавески, которые мягко колыхал слабый ветерок. Протерев лицо ладонями, она еще раз вздохнула и наконец поднялась с постели.
Быстро собравшись, Мэри выглянула из комнаты, тихо приоткрыв дверь, – в квартире было тихо. Обнаружив, что Морель спит на кресле в гостиной, она подошла к дивану, где спал Джон. Посмотрела на него пару секунд, убедилась, что он тоже крепко спит, и, кивнув самой себе, пошла к выходу.
Выйдя из подъезда на улицу, девушка засунула руки в карманы платья, закрыла глаза и глубоко вздохнула. Чувство тревоги ее так и не покидало.
Вчера вечером, когда она стояла с Джоном под подъездом, он предложил ей забрать ожерелье и самим продать его, без Берни. Сегодня утром они должны были сходить в ювелирный за ожерельем, затем позвонить в полицию и выдать местонахождение Берни, а самим уехать на первом поезде в Париж. План был идеальным, ведь никто и ничто не сможет им помешать – заказчик Смита все равно приедет только завтра. И все равно Мэри было тревожно. Хотя, она думала, что она просто себя накручивает и волноваться ей попросту не из-за чего.
Почему-то в последнее время Мэрион стала заботить перемена, произошедшая в Мореле. В его характере появились не свойственные ему раньше черты решительности и жестокости – хотя, быть может, она просто раньше их не замечала. К тому же, ей стало казаться, что он затаил к своему компаньону – Джону – тайную ненависть. То, что он ненавидел ее саму, Мэри знала уже давно.
На самом деле, в последнее время Бернард был одержим сильнейшими подозрениями. Он боялся, что Джон обманет его, продаст ожерелье сам и, забрав деньги, уедет с Мэри, бросив его на произвол судьбы. Высказывать свои подозрения он не смел, зная тяжелую руку Смита и непреклонный его характер. Да и к тому же он не хотел вызывать подозрения и в самом Джоне – в последние дни тот пребывал в небывалом радостном настроении, так что он хотел рушить его идиллические мечты насчет его богатого будущего. Но всего этого, конечно же, ни Мэри, ни Джон не знали.
