— Бумага выглядит старой, — сказала я. — Думаю, она на официально итальянском языке, и почерк этот, может быть каллиграфическим.
Ник перегнулся через плечо и попытался прочесть его вслух:
— Apre-apra…
Мне привиделся парень в викторианской одежде. Листок бумаги выскользнул из моей руки, и у меня перехватило дыхание. Парень смотрел на книгу, лежащую открытой на столе, и он изо всех сил пытался произнести ту же фразу что и Ник. Он залез в карман потертого пальто, вытащил сложенный листок бумаги и прочитал его.
— Джиа? — голос Ника привлек мое внимание к листку.
— Что? — отстранено, спросила я, все еще не веря своим глазам. Картинка казалась такой реальной. Будто я стояла позади парня, сцепив руки, в ожидание своей очереди. Очереди для чего, я не знала.
— Я спросил, как это произносится, — сказал он.
Я сделала глубокий вдох, потому, что нуждалась в воздухе и попыталась сосредоточиться на словах Ника.
— Произносится что?
— Текст на бумаге.
— О, извините. — Я подняла бумагу и рассмотрела ее. — Это aprire la porta.
Книга задрожала, и ее корешок ударился о стол.
— Землетрясение, — завопила Афтон.
— В Бостоне? Я так не думаю… — слова застряли в горле, когда сильный ветер закружился вокруг нас, толкнув меня на Афтон и Ника, сжимая нас вместе, пока у меня не перехватило дыхание. Ветер кружился все быстрее и быстрее, затягивая нас в страницу. Мой пульс ускорился, а когда я попыталась закричать, ничего не вышло.
Давление все увеличивалось, а затем исчезло. Хрипя и болтая ногами, я пыталась ухватиться хоть за что-то, чтобы удержаться, но было не за что. Мы провалились в черную как смоль пустоту. Афтон и Ник тяжело дышали рядом. И прежде чем я смогла позвать их, мы провалились, холодный воздух окутал нас и заложил мне уши.
Черт, черт, черт!
Афтон пронзительно закричала, а Ник выругался. Мои сандалии соскользнули с ног.
— О Боже мой! Боже мой! — кричала Афтон.
Я прочла «Аве Мария».
Ник повторил за мной каждую строчку.
Затхлый воздух ударил мне в лицо.
Мой желудок сжался.
Ноги молотили по воздуху.
Руки болтались.
Мы погружались глубже.
И глубже.
Я дергалась, чтобы остановиться, подвешенная в воздухе посреди кромешной тьмы, мои ноги поднялись на уровень с телом. Силуэты Афтон и Ника были словно серыми пятнами в темноте, их всхлипы утихли из-за ветра.
Потом мы снова упали.
Я затаила дыхание.
Тишина.
Холод.
Страх.
Шлеп!
Тусклый свет пробивался через ресницы. Растянувшись на ковре, я пыталась двигаться, колючие волокна ковра царапали щеку. Один сандалий упал на мою голову, на второй я упала спиной. Глухой звук раздался справа, и еще один слева. Книги с полки соседнего книжного шкафа посыпались вниз, окружая меня.
