— Есть возможность уехать из Сент-Себастьяна на время. Помнишь, ты мечтал о поездках, командировках? Не пора ли? Согласен?
— Куда, Барт?
— Мэн-Сити. Начнём с поближе. Начнём завтра. Думаю, самолётом предпочтительней. Ты когда-нибудь летал на самолёте?
— Нет.
— Вот и замечательно. Поработаем там неделю и домой.
— Я согласен.
— Нам надо поднять наш канал. Иначе Геб лишит нас всех честно заработанных привилегий. Что бы ни случилось, работа остаётся. Она, — вечна. Ты знаешь, — Барт при мысли о путешествии из опостылевшего ему Сент-Себастьяна сам воспрял, — Я всю сознательную жизнь стремился достичь хемингуэевского сочетания отдыха и труда. Он как никто мог и развлекаться и работать. У меня не получается. Ты, кажется, читал «Райский сад»?
— Незаконченный роман… Хемингуэй тоже не всё успевал, — Леран полуприкрыл глаза; лицо его стало походить на лицо ламы, дяди Ли; или это просто показалось Барту, — Я помню его слова: «Постарайся с каждым днём писать лучше, и пусть теперешние невзгоды помогут тебе понять, как подступает первая грусть. Никогда не забывай того, во что верил, и тогда это останется в твоих произведениях и ты ничего не предашь. Работа — твоё единственное будущее».
— Видимо, и у нас такое же будущее, Барт. А что в Мэн-Сити интересует компанию? — после паузы, вызванной хемингуэевским советом, спросил Леран.
Эриксон снял со стены карту региона, разложил лист на столе. Похоже, жизнь возвращалась.
— Собственно, цели две. Я смог заинтриговать Геба. Кроме Мэн-Сити, — о нём позже, — аномальная зона на побережье. Вот тут, к северу, — Барт ткнул пальцем в излом береговой линии, — Она совсем не изучена. Как видишь, получается треугольник: Сент-Себастьян, Мэн-Сити и эта зона — вершины углов. А в Мэн-Сити есть группа парапсихологов, они-то и занимаются данной аномалией. Группа зарегистрирована как официальная организация совсем недавно. Таким образом, материал будет предельно свежий. Рейтинг твоего журнала безнадёжно упал. О Фаэтоне забывают. Было время, мы получали больше сотни писем в день, десятки звонков. Теперь, кроме Геба, по поводу астероидов никто мне не звонит.
Леран накрыл большим, указательным и безымянным пальцами три точки на карте.
— Треугольник равносторонний. Любопытно…
Барт взял линейку, провёл измерения. Оценка Лерана точна до миллиметра.
— Будем считать предзнаменованием. Счастливым. С утра займёмся подготовкой. А я, извини, Леран, спать… Надо набраться сил.
* * *
