Леран подошёл к окну. Хотелось увидеть звёзды, услышать море. За окном не было ни того, ни другого, только тьма, расцвеченная огнями чужого города.
Нинель поняла его движение по-своему, разделась и расположилась в постели, накрывшись простыней. А Леран размышлял и о ней, и о себе… Ирвин и Мария Кронины были чистыми людьми, Эрос Блейка не коснулся их отношений. Зачем Барту Джулия? Блейк заплатил «девочкам»… Нинель пришла на встречу, зная, что больна. Но она не знает, чем больна. ВИЧ-инфекция не побеждена, а на смену, — или в помощь ей? — пришла новая болезнь, ещё более сильная. Вчера Нинель передала её партнёру. Сколько их было раньше? Если таких как она много, человечество выродится за десяток-другой лет. Каждая такая Нинель создаёт цепную реакцию передачи носителей силы Эроса. Эрос-созидатель, как выразился Блейк, стал страшнее Танатоса — творца хаоса.
Ровно через месяц действие вируса разрушит тело Нинель окончательно!
Леран понял, что сможет помочь Нинель. Надо разорвать хоть одну цепочку… Он повернулся, подошёл к кровати, вошёл в её сознание и заставил уснуть. Затем на секунду резко поднял температуру её крови и принудил иммунные силы её организма предельно активизироваться. Менее чем минутного психоэнергетического вмешательства оказалось достаточно, чтобы уничтожить всю колонию неизвестного вируса.
Он смотрел на успокоенное, красивое лицо и с сожалением думал, что его ночной опыт не получит распространения. Нужны такие люди, как он, их требуется много. Где они? Для успеха необходим молодой, ещё не изношенный организм, сохранивший собственный потенциал сопротивления. Нинель молода и ещё сильна. Таких тоже мало. К тому же подобное лечебное воздействие, — борьба с последствиями, а не с причинами болезни. Если Нинель не изменит своего отношения к себе и другим, через короткое время она опять окажется носителем тайной чёрной силы Эроса.
Он сел в кресло рядом с кроватью и погрузился в полусон-полудремоту, пытаясь уловить всплески собственного подсознания. В таком состоянии у него иногда рождались картины, не имеющие ассоциаций с земным бытием.
Нинель проснулась ранним утром, по-детски счастливо улыбнулась.
— Как хорошо… Я никогда так крепко не спала. И уж не помню, когда так прекрасно себя чувствовала. Что-то случилось, Леран?
Она смотрела на него, поняв, что он всю ночь просидел в кресле. Леран ничего не ответил, только улыбнулся в ответ. Нинель выглядела совсем как Леда, близкой и беззащитной. И он будто вернулся далеко в прошлое, в первые дни жизни в Нью-Прайсе. В те вечера, когда Леда рассказывала ему интересные истории и сказки.
