— Приятно. Приятно, когда тебя не забывают друзья. Их так мало в переполненном мире. А ты изменился, Барт. Куда делся твой блеск в глазах?
— Я его умело прячу, — отшутился Барт, — Дело не в блеске, а в том, зачем он.
— Ты становишься философом. Надеюсь, вы голодны?
— О да! Целый день в бегах. Чуть-чуть перекусили и всё. Я, Барт Эриксон, готов отдать всё, что имею, ради услаждения своих плотских страстей.
— Не надо ничего отдавать, Барт. Вы — мои гости. Одну плату я приму, — расскажете мне, как вам удаётся делать такие передачи. Идёт?
— Идёт! Леран, Блейк — такой же раб телевидения, как и мы. Блейк, а кто скрасит наше мужское одиночество? Ты так же трепетен к красоте?
— Ты не меняешься, Барт, — гулко рассмеялся Блейк, — Я так и думал. Я стал скромнее. Опираюсь на авторитеты. Помнится, это Лейбниц говорил, что безобразие, — минимальная степень красоты. А красота, — наименьшее безобразие. Излишек красивости может превратить женщину в уродину. Ведь в каждой прячется дьявол. В Мэн-Сити дьявольщины и без того достаточно! Так будем держаться середины!
— Лейбниц… — задумался Леран, — Я не слышал о нём. Специалист по женской красоте?
Блейк опять расхохотался.
— Я в восхищении! С каждой минутой становится веселее и веселее. Прекрасный вопрос. Лейбниц занимался, если позволительно так сказать, красотой мира. Может быть, он не говорил и не писал о женской красоте моими словами. Но что-то близкое к тому, несомненно, он имел в виду.
Он повернулся к Эриксону, улыбнулся нетерпению, сверкнувшему в его глазах, и сказал приглашающе:
— Довольно слов, господа. Апартаменты готовы, дьяволицы ждут. Не мечи молнии, Барт, ты получишь своё лекарство от одиночества.
Доказывая по пути преимущества Мэн-Сити перед Сент-Себастьяном относительно женского вопроса, Блейк проводил гостей «дьявольского городка» на второй этаж по лестнице чёрного хода. Они остановились перед дверью, скрытой серой, под цвет стены, портьерой. Блейк взялся за дверную ручку и, прежде чем открыть, сказал:
— Отдельный кабинет для очень дорогих гостей. Как-то я сделал хвалебно-патриотический репортаж о хозяине этого заведения. С той поры он мне благодарен, дела его резко пошли в гору. Я обычно не пользуюсь услугами такого рода, но сегодня исключительный случай. Прошу…
Он отодвинул портьеру, открыл дверь, пропустил вперёд Барта и Лерана.
Вначале: запахи духов, вина, сигаретного дыма… Следом: мягкий свет приглушённой люстры, льющийся наполовину разбавленным лимоном на грани стекла и хрусталя, округлости бутылок, и окутывающий прозрачным флёром трёх дам в вечерних открытых платьях, застывших в глубоких креслах в предвкушении выгодного и приятного вечера.
