Так восприняли это атлантийцы, когда впервые уснул «бессмертный».
Стрижевский, оказался однолюбом. Он влюбился раз и навсегда. Его девушкой стала коллега по лаборатории – статная красавица-блондинка. То, что раньше он не обращал на неё внимание, было вполне закономерным. «Высокомерная, циничная, стервозная баба», – говорил он дружкам, когда они обсуждали первых красоток института времени.
– А Колесов с ней крутил, помниться, – смеялись они.
– С кем только Колес наш, не крутил, но эта дамочка точно не в моем вкусе. Кукла пластмассовая.
– Ах-ах-ах, – покатились со смеху мужики, – А нам нравится!
– Не сомневаюсь, в ваших вкусах, – укорял Стрижевский.
Но когда Атлантида переместилась в прошлое, жизнь бывших коллег сильно изменилась. Надменная красотка Виктория превратилась просто в Вику. Сошел перманентный макияж, маникюр стал не нужен, а высокий каблук сменили резиновые сапоги. Длинные волосы были заплетены в косу, а взамен элегантного маленького платья появился не менее элегантный синий комбинезон. Но самое главное – появилась и сама Вика. Она не визжала, как другие при виде насекомых, работала за двоих, лихо махая лопатой, и очень мило возилась с жёлторотыми, пушистыми цыплятами.
Стрижевский влюбился как сумасшедший, и у пары завязался бурный роман. Все друзья Стрижевского завидовали ему и не могли сдерживать улыбки при виде воркующей парочки.
Через год у Стрижевского и Виктории родилась двойня. Это произошло всего через пару месяцев после рождения первенца у Георгия. Роды были тяжелые, специального оборудования не было, так же, как и специалистов, настоящих врачей-акушеров. Двойняшки оказались крупными. Виктория не выдержала тяжёлых родов.
Неделю Стрижевский метался, как раненный зверь. Рыдал, пока никто не видел, уходил надолго в леса. Потом впал в депрессию и уснул. Он был ещё молод, но видимо шок был настолько велик, что организм не выдержал. Вначале решили, что это литаргический сон. Но Борис спал и спал, и спал. Ничего не говорило о том, что выйти из этого состояния он не сможет. Все функции были в норме даже без использования систем. Его оберегали шестьдесят лет. За это время в сон ушли ещё двое атлантийцев. Стало понятно, что это не случайность, будут и другие. Тогда и задумались, как сберечь человека, обреченного на долгий сон.
– У нас уже есть гравилор, но можно испытать древнее, как мир средство. Никто не пробовал им пользоваться в современном историческом периоде, но на заре человечества оно было инновационным, – очень издалека начал Георгий Симонов боясь, что его не воспримут всерьёз.
