– Серьезнее некуда.
– Там у тебя ничего не случилось? – Голос Ольги зазвенел от тревоги за меня.
– Ничего. Это случилось полгода назад и не со мной.
– Ага, значит, я была права! Твою тетку убили?!
– Это пока неизвестно, – заметила я сухо; в самом-то деле, с моей теткой случилось несчастье, а моя подруга чуть ли не завидует тому, что у меня возникла необходимость в частном сыщике.
Переговорный пункт в Костромино небольшой, всего четыре кабины. Если в них прикрывать дверь, то уже через полминуты можно скончаться из-за отсутствия кислорода. А если дверь открыть, твой разговор становится достоянием общественности.
Поскольку я, как существо, дышащее кислородом, выбрала воздух, все присутствующие в зале слышали каждое мое слово. И потому сосредоточили на мне все свое внимание.
Я повернулась к ним спиной, но вряд ли слышимость от этого уменьшилась.
– Ладно, чего ты злишься! У тебя там такие дела, а я тут с тоски одна пропадаю.
– Ты хочешь сказать, что НИИ пластмасс отказался от своего заказа? – заволновалась я.
– Ну при чем здесь это. Забрали они свою оргтехнику и деньги заплатили… Я имею в виду в остальном – тоска.
Мне кажется, Ольга подобрала не то слово. У нее тоже что-то происходило, и потому она нуждалась в присутствии близкой подруги, с которой по этому поводу необходимо было советоваться… Ничего, немного подождет.
– Слушай, Лель, позвони моим предкам. К ним на работу не дозвонишься. А вечером мне неохота тащиться на переговорный пункт, тут больше позвонить неоткуда. Скажи, что у меня все в порядке. Но про сыщика пока ни слова, я сама расскажу, когда приеду.
– Не учи отца трахаться. А ты могла бы и подарить предкам сотовый телефон. С роумингом по всему миру.
– Имеешь в виду два, маме и папе?
– Не обеднела бы. Вместо того чтобы содержать Добровольского…
Опять за рыбу гроши! Ну не содержу я Николашу, сколько можно повторять!
– Так ты позвонишь моим родителям, или мне соседям звонить?
– Не только позвоню, но и заеду, уймись. А ты там все осмотри, вопрос с продажей дома реши, а то я подозреваю, ты уже решила домой укатить и подарить наследство чужому дяде, – сказала подруга.
Ее не поймешь: то приезжай, то не спеши уезжать.
– Конечно, а ты все знаешь!
– Вывод сделан неправильный. Дело в том, что я тебя знаю. Ты решила послать все подальше. Небось уже и себя оправдала: мол, подруга там одна зашивается, а мне с домом возись, не так ли?
– Та-ак. Может, мне вообще здесь остаться?
– Уж не истерику ли я слышу. Устала или боишься чего?
