Но ведь я бы не стала закатывать глаза, если бы к моим ногам из гнезда свалился неоперившийся птенец. Вот и здесь почти то же самое. Во всем вы, Киреева, пытаетесь таинственность разглядеть!
О чём это я? Ах да, опять ассоциативное мышление. Я посмотрела на часы – скоро два часа пополудни. До конечной цели моей поездки осталось чуть меньше двухсот километров. Чего-то мне хочется… Точно, еды! Утром есть не хотелось, я выпила чашку кофе, и теперь кофе весело переливался по желудку, наглядно свидетельствуя о его пустоте.
Будить Леру было жалко. Я решила, что позову её тихонечко. Проснется – пойдём куда-нибудь перекусить. Не проснётся – тормошить не стану. В конце концов у меня есть бутерброды и кофе. Кусну, хлебну – и поеду дальше. Не умру с голоду.
Я позвала:
– Лерочка!
Она встрепенулась и тут же открыла глаза. Как солдатик, который и во сне думает о службе.
– Вы меня высаживаете?
Без обиды спросила. Просто уточнила, как факт.
– Тебе надоело со мной ехать? – передразнила я её тоном. – Лучше скажи, не согласилась бы ты со мной пообедать?
Едва я это произнесла, как мимо окон проплыл огромный щит: «Домашние пельмени. Кафе «У мамы Ванды»». Интересно, откуда посреди России взялась эта мама с польским именем?
А у моей юной попутчицы загорелись глаза.
– Неужели мы уже так близко от дома? До Ивлева отсюда сто пятьдесят километров. Можно даже пешком дойти.
– Через неделю.
– Тут можно и знакомых встретить! – радовалась она как ребенок, пока я обряжала её в свой спортивный костюм и кроссовки.
Тут вам не Сочи! За окном примерно плюс четыре. Коротенькая юбочка Леры примерзнет к ногам и к тому, что чуть повыше. Лера покорно поднимала и опускала руки, не переставая тараторить. Смешно, я одевала её словно свою дочь, и она покорно подчинялась мне.
– Говорят, наши ивлевские крутые ездят сюда обедать. Наверное, не часто, всё-таки далековато…
Необъятных размеров хозяйка заведения с прической а-ля Беата Тышкевич из какого-то давно известного фильма силилась изобразить стопроцентную полячку. Видимо, таковые в её роду всё же имелись, потому что российская обширность мамы Ванды сочеталась с бело-розовой гладкой кожей, какой славятся полячки, а в глазах её светилась какая-то особая гордость, каковую прежде, наверное, называли шляхетской.
Увы, мне пока не довелось побывать в Польше. Хищные щупальца компьютерной фирмы «Каола» ещё не дотянулись до этой страны. Но под что-то этакое кафе было стилизовано.
Арочного типа дверные проемы, стены покрыты обычной с виду известкой, особой выделки деревянные столы и лавки, барная стойка в виде половины гигантского пельменя, наряд самой Мамы… Определенно здесь поработал хороший дизайнер. Если же и пельмени у них, как заявлено в рекламе, домашние, заведение это непременно должно процветать.
