– Маркиза Фредерик де…
Она не успела сказать, за нею пришли, и Соня имени так и не узнала. Она хотела подвести к нужному ей разговору д’Аламбера, подозревая, что брат и сестра в курсе всех дел, происходящих в Париже.
– …Представьте себе, княжна Софи, – рассказывал между тем граф д’Аламбер, – один барельеф над воротами дома…
– Мы подъезжаем к Парижу! – бесцеремонно прервала брата Жозефина. – Пусть теперь княжна сама рассмотрит его красоты. Пока мы не очутились среди обещанных тобою вони и нищеты!
Она хихикнула, подколов брата. Похоже, они относились друг к другу без особой любви, но с тем, что Соня назвала бы чувством клана. Иными словами, любой из родственников был бы не прочь способствовать возвышению или обогащению другого, подразумевая, что и собственное положение или состояние вместе с этим упрочится…
Соня поймала себя на этих мыслях и посмеялась: она становится философом… и человеком, который лучше узнает натуры других людей благодаря собственной внимательности и умению делать выводы из увиденного.
А может, княжна просто быстро взрослела, приходя в соответствие своему возрасту как отношением к жизни, так и жизненным опытом. Скорее всего, тому способствовало обилие впечатлений, которых она прежде была лишена.
Глава восьмая
На обратном пути в Версаль Соня уже не обращала внимания на болтовню графа д’Аламбера, хотя во время прогулки по Парижу готова была как следует треснуть его по голове, чтобы он хоть немного помолчал.
Жозефина, впрочем, особой деликатностью не отличалась. По крайней мере, в отношении своего брата. Она буквально простонала:
– Помолчи, Жюль! Никакие тяготы поездки не могут утомить так, как твои бесконечные разговоры.
На миг Соне даже стало жалко словоохотливого графа, который после отповеди сестры сразу прикусил язык, но такое состояние было для него мучительно. Он поискал глазами глаза Сони и, уловив в них сочувствие, взбодрился. Не захотел остаться в долгу у сестры.
– Понятное дело, тебя, как всякую глупышку, утомляют умные речи. Ещё бы, ты ведь едва связываешь фразу из трех слов.
– Зато я не надоедаю окружающим! – отрезала та. – Знаешь, как называют тебя при дворе?
Она даже набрала в грудь воздуха, чтобы выпалить в лицо брату, конечно же, обидное прозвище, но вовремя опомнилась. Искоса взглянула на Соню и пробормотала:
– Лучше не задевай меня. Тебе же будет хуже.
Пока брат с сестрой препирались, Соня откинула голову на спинку сиденья и предалась своим мыслям.
