– Нет. Только трое ходили на охоту, принесли кабаргу. Только что такое кабарга на такую ораву?
Лю Веймин и Дацзы переглянулись.
– И эти трое ездили с тобой в Харбин? – продолжил спрашивать Лю Веймин
– Нет, только один из них – У Чжимин.
– Ты их хорошо знаешь и можешь поручиться за них?
– Нет. Они пристали к нам, когда мы с Сунгари шли сюда.
– Тогда всё складывается, – сказал довольный Лю Веймин, – позови этих троих сюда.
Трое хунхузов вошли в фанзу Хэ Яочуня с независимым видом, как бы не ведая за собой никакой вины. Лю Веймин посмотрел на них грозно и произнёс:
– Зачем вы угнали коней у русского, зная, что мы с ним как братья?
– Ты ошибаешься, господин, – сказал один из них, – мы не угоняли никаких лошадей.
– Ты – У Чжимин?
– Это так, господин.
– Я думаю, что вам лучше сознаться.
– За нами нет вины, господин.
Дацзы жестом приказал, что бы они вытянули ноги и показали подошвы своих ул. Трое хунхузов подчинились, Дацзы достал свои верёвочки, размеры совпали.
Хунхузов вытащили из фанзы, привязали к деревьям ногами вверх, лицом к земле. Люди Дацзы стали их бить палками по икрам. На крики несчастных сбежали все хунхузы Хэ Яочуана.
– Эти люди, – обратился к ним Лю Веймин, – нарушили законы братства вольных храбрецов. Они тайно ото всех украли лошадей у русского, который мне как брат.
Избиение продолжилось. Люди Хэ с ужасом смотрели на расправу. Наконец, Дацзы и его люди добились своего: провинившиеся хунхузы заговорили. Они в подробностях рассказали как, что и чего было сделано, Лю Веймин только задавал наводящие вопросы. Один вопрос был от Дацзы:
– Кабаргу откуда взяли?
– Отобрали у гольдов.
И за это лично от Дацзы получили по палочному удару каждый.
Чжан Юншен, мой китайский помощник, вошёл ко мне радостно-возбуждённый:
– Капитана, ночь волота конюшня отклывай, делжи. Овса колмушки давай.
– Что случилось, Юншен?
– Холосо случилось, ладость. Утлом знай.
Утром пропавшие лошади стояли в конюшне и ели овёс. Радости моей не было предела.
После обеда появился Лю Веймин.
– Ты доволен, Се Ляо Гай?
– Ещё как! Просто гора с плеч свалилась. Се се (спасибо).
Лю Веймин улыбнулся:
– Бу яо кэци (пожалуйста).
– Значить, всё-таки, это ваши хунхузы были? – спросил я.
– Вынужден согласиться. Это сделали вольные храбрецы. Не мои. Это люди Хэ Яочуана. У тебя есть ружьё, Се Ляо Гай?
– Есть, конечно, а зачем?
– Конокрады сидят там, на поляне, и ждут, когда ты придёшь и расстреляешь их.
– Я?
– Ну, конечно. Они же перед тобой больше всего провинились.
