Глаза пациента закрылись и вновь открылись. Усач облегчённо вздохнул.
– Слава богу. Я вижу, вы на пути к выздоровлению. Сегодня же сообщу в Политбюро. Вот там обрадуются!
При слове "Политбюро" в глазах пациента сначала появилось сомнение, а затем он моргнул. Дважды. Увидев непонимание на лице собеседника, заморгал уже просто яростно, явно приходя в возбуждение. Усач недоумённо переспросил:
– Не обрадуются?
Два моргания.
– Не надо сообщать?
– Да, – просигнализировали глаза человека в кресле.
– Но почему? Ах да. Вам же трудно говорить. Давайте так. Я пока не сообщу, конечно. Но ведь доктор наверняка увидит, что вы пришли в себя. И цирюльник, и сиделка, и остальные. Кто-то сообщит, и наверху всё равно узнают.
Рот пациента открылся и выдавил:
– Х-х-х-о т-т-ы-ы?
Усач хлопнул себя ладонью по лбу.
– В самом деле, вы же можете меня не помнить. Или помните?
Глаза человека в кресле оставались открытыми.
– Не знаете – помните или нет? Или помните, что уже видели, но не помните – кто я?
Моргание.
– Понял. Я – Пётр Мартынов, начальник вашей охраны и комендант этого госпиталя с одним пациентом – вами. На всякий случай. Вы – Владимир Ильич Ленин, вождь партии большевиков, нынешней правящей партии в России. Э-э-э … вождь мирового пролетариата, – с заминкой добавил усач.
Лицо Ленина досадливо скривилось.
– Понял. Чёрт с ним, с мировым пролетариатом пока. Буду конкретнее.
Моргание.
– Вы больны. Долго. Здесь – госпиталь. Вы – единственный пациент. Вы здесь с двадцать третьего года. Мы в Забайкалье. Вас лечит монгольский доктор Дорж. Травяными настоями. Ух, молодчина, видать, правильно лечит! Вы пришли в сознание! Ну да, по делу. Госпиталь – секретный. О том, что вы здесь, знают только в губкоме и горкоме. И то не все. Ну и Политбюро, конечно. Владимир Ильич, я не знаю, о чём рассказывать в первую очередь. Вы хоть намекните. Историю вашей болезни рассказать?
Лицо Ленина скривилось так же, как и перед этим. Рот открылся:
– Сы-ы-ана.
– Страна? – моргание, – Понял. Что в стране? – моргание, – В стране власть большевиков, – неуверенно заговорил Мартынов.
Ленин как-то нетерпеливо шевельнулся. Похоже, его инересовало другое.
– Нэ-э-эп?
– Да, конечно. В стране Новая Экономическая Политика. НЭП. Введённый ещё вами. Рассказывать?
Два моргания.
– П-по-иб-уо?
– Политбюро? Ну да, понял. Полного состава я не знаю. Главные – Сталин, Молотов, Ворошилов, Калинин. Рыков, Томский. Ну ещё Бухарин, наверное, – как-то неуверенно продолжал Мартынов.
