Шли дни, я креп и уже свободно передвигался по селению. Племя относилось ко мне с недоверием, но все же хорошо. Тело набиралось силы, а разум мудрости.
Мне не раз за время, которое я провел под присмотром старика – индейца, доставалось от Адэхи за то, что не достойно обращаюсь с природой или слишком вольно веду себя с женщинами.
– "Мы часть этого мира и природа его часть, а ещё мы часть природы, как и она наша. Все в этом мире нужно брать в меру, без избытка, оставляя на потом или для других. Во всем должна быть мера. Камни тоже чувствуют, только не могут ответить, но за них может ответить небо, разразившись на тебя карой небес. А если заботится о ней, то она откроет свои дары».
По – началу меня умиляли его слова, и я не воспринимал их всерьёз, но чем больше находился в поселении, тем больше понимал, что старик прав.
Он таскал меня везде за собой, думаю, как для безопасности других, так и для моей собственной. Не всем в селении нравилось появление бледнолицего в их рядах.
Были те, кто открыто показывал свое недовольство. Во время перестрелки, в которой меня спасли, погибло несколько воинов. Конечно, любой будет не рад тому, что из-за какого-то бледнолицего его родные погибли. Но со временем страсти стали утихать. Я стал все больше времени проводить со стариком Адэхи, пытаясь усмирить собственный норов, и боль. Внимательно наблюдая за его действиями, и даже пытался подражать, конечно, не всегда выходило, но если получалось, то, что я видел, слышал или ощущал, поражало меня. Мир теперь открывался для меня в другом цвете и по – другому устроенным. Я познал покой…
Глава 7
Подумать только месяц! Я нахожусь в доме старика Адэхи, чье имя означает жизнь в лесах. Старик любил уединение и жил в лесу, хотя, несомненно, заглядывал в лагерь краснокожих. Адэхи был уважаем в селении, и никто не решался оспаривать его мнения, хотя конечно были и недовольные, но как говорится у них свой уклад жизни и нравы. Поэтому старца почитали, да и его немалые знания были очень важны для индейцев.
Не уставая поражаться тому, как раньше не замечал таких обыденных и повседневных вещей в природе, но при этом таких значимых и удивительных. Единственное, что так и не удалось усмирить старику Адэхи это мою горячую испанскую кровь. Быть может будь я чуть старше по возрасту, к примеру ровесник своего покойного отца, то был бы гораздо степеннее. А в моем нынешнем положении я просто не мог пропустить своим взглядом красавицу Винону – дочку моего наставника. Девушка жила в селении с остальными индейцами и была старшей дочерью, поэтому часто навещала своего деда. Что, несомненно, было мне на руку. По – началу она побаивалась меня и сторонилась, но в отличие от остальных быстрее доверилась и стала другом среди индейцев. А вот мне не давала покоя ее красота, и я воспринимал в первую очередь – как женщину.
