Веда была воистину сильна, куда так какому-то недоделанному нацистскому доктору. Последнему даже не каждый раз удавалось зомбировать отдельного человека, меня – для примера, а тут имела место самая настоящая массовая галлюцинация. Зрелище было великолепным и почти достоверным, если не считать несколько утрированных пропорций. Похоже было, что Веда никогда не видела настоящего детинца и ее иллюзия сильно напоминала лубок из детской сказки. Оставалось только надеяться, что ни венгры, ни жрецы ничего не заподозрят. Я остановил наше войско, подняв руку и развернув своего вороного.
– Слушайте меня внимательно! – я придал голосу уверенности, которой у меня не было – Я пойду первым и постараюсь выманить их в поле. А не то они запрутся в избах и наши птички (ох, что за бред я несу?) их не достанут. Следите за мной. Когда я подниму руку – атакуйте.
– Что это? – испуганно закричал Нандор, показывая на призрак заставы.
О, ужас! Фата-моргана заколебалась и ее изображение дрогнуло раз, потом другой как в старом телевизоре при скачке напряжения. Наверное, у Веды на мгновение сдали нервы, подумал я.
– Это рефракция – пояснил я
Такое объяснение слабо помогло, вызвав лишь недоуменные взгляды и ряды всадников начали беспокойно шевелиться.
– Сомкнуть ряды! – отдал я неизвестно из каких глубин подсознания выскочившую команду – Воины вы или бабы? Это всего лишь нагретый воздух поднимается с реки, как пар над костром. Неужели никогда не видели?
Это подействовало и они сделали нечто такое, что наверное и означало "сомкнуть ряды". По крайней мере сотня выглядел теперь аккуратным квадратом коней, а их беспокойство больше не бросалось в глаза, если не считать того, что мадьяры все время нервно поглядывали вверх на низко порхающих Змеев.
– Итак! – я привстал в стременах – Ваша задача – ждать моей команды. По этой команде конная сотня и птички атакуют, а поводыри остаются здесь. Все ли понятно?
Я обвел глазами всадников и капюшоны и услышал нандоровское "Понятно!" и нестройное "Яволь!". Тогда я спешился и пошел к "заставе" быстрым шагом, моля о том, чтобы Веде хватило сил удержать иллюзию. Она ждала меня там, по-прежнему босая и уже с коробом за плечами. Наверное, ее избушка, которой не было видно за завесой иллюзии, снова была заколочена, а Зеркало где-нибудь припрятано до лучших времен. Она должна была провести последний сеанс с Рои и она это сделала, потому что теперь канал был открыт. Он был открыт безо всяких посредников, без Зеркала, без мудрой аппаратуры на этой стороне, безо всего. Я уже чувствовал его и чувствовал, что могу уйти отсюда в любой момент, уйти на невидимый свет моего Л-маяка, туда, где сквозь одиннадцать веков я мог слышать дыхание моей любимой. Но было еще рано, потому что Змеи были пока слишком далеко и это я тоже чувствовал. Веда подошла ко мне и поцеловала меня в губы тихим спокойным поцелуем. Это не был поцелуй страсти, это был поцелуй прощания.
