– Документе? – наконец вступил в разговор важный Иванка.
– Нет. Я же тайный агент! – выпучив глаза, прошептал Алексей.
– Раз збройний, повинен бути документ! – упрямился парень.
Перебранка продолжалась минут десять. В конце концов, ребята сделали вид, что поверили в Лёшкины бредни, а тот, внимательно следя за тем, чтобы кто не убёг, притворился, что поверил им. Ситуацию разрядил Иванка, резко переведя беседу на более актуальную для Лёхи тему:
– Юшка готова! Хто истиме?
Парни, разом закончив бесполезный разговор, принялись выбрасывать из углей картошку. Сняли с огня котёл, достали ложки, расселись вокруг. Лёшка, терзаемый голодом, не зная, как поступить, топтался в стороне…
– Чого стоишь, комунист? Або ситий? – сжалился над Алексеем Иванка.
Два раза приглашать не пришлось. Положив карабин на колени, Лёха достал из сапога ложку… Обжигаясь, хлебали жиденькую уху из разномастной мелкой рыбёшки, заедая печеной картошкой – вместо хлеба. Еда из Лёшкиного детства! Счастье не писанное! А когда Иванка предложил достать забытую в сумке «цибулю», совпали все компоненты.
Спас Алексея взгляд пацанёнка в шляпе, его на мгновенье испуганно расширившиеся глаза. Выдох за спиной – пролетающая мимо рука с ножом! Но Лёшка уже лежит на спине. Иванка, поняв, что промахнулся, попытался броситься на лежачего, но удар между ног повалил паренька на землю.
По лицу со свистом прилетело удилищем, это вступил в «битву» Иванкин друг. Пинок по котлу с ухой, и молчавший до того парнишка, огласив округу воплем, ломанул в речку, охлаждать обваренные кипятком ступни. Вскочил на ноги, щелчком загнал патрон в патронник.
– Падлюки мелкие! Порешу!
Обожжённый паренёк, перестав орать, шумно загребая воду, бросился к другому берегу. Иванка, скривив рожицу, продолжал валяться на земле, ухватившись руками за причинное место. Мальчонка в шляпе, боясь шелохнуться, сидел у костра. А где мелкий?! Малыш, растворившись в зарослях камыша, невидимый, шустро чвакал по мелководью в направлении села. Отметив про себя, как легко смог бы подстрелить выползающего на противоположный берег обваренного «молчуна», Лёшка от души заехал ногой под дых полицейскому сынку: показалось, что тот уже притворяется. А вот теперь нет, всё честно – похоже, сомлел. Собрал разбросанный по полю битвы неподавленный картофель, осмотрелся: до села, куда побежал малыш, метров четыреста. Переплывший через реку пацан рванул к домам на том берегу – шагов триста будет. До ближайшего леса километра два. Это напрямую, по посевам. Пока селяне хватятся, пока коней запрягут, вилами вооружатся, время есть. Подзатыльником, сбив шляпу с сидящего пацана, сунул под нос кулак:
