Жындыбас охнул, закачался. Глянул на пленника. Поднял руку с кинжалом, целя Ерофею в голову.
С той стороны, где стоял Кармыс, свистнула стрела, вошла в глаз бандита. Почти сразу другая, в щеку.
Здоровяк опустил руку, выронил кинжал. Повалился лицом вниз.
– Бей их! – закричал Серке. Бросился вперед, подняв меч.
И началась потеха.
Ерофей кубарем покатился в сторону, от греха подальше. Мимо в гущу схватки протопал Тауман, чуть не задел палицей.
Сзади вопили бойцы. Старики вокруг криками подбадривали защитников.
Московит лежал на боку, пытался встать. Морщился от боли.
Прямо перед ним упала голова одного из бандитов. Перевернулась, брызгая кровью, покатилась дальше. Торчащая шейная кость цеплялась за землю.
Какое приятное зрелище. Надо надеяться, это тот, кто убил Жугермека.
Ерофея схватили за руки, помогли встать.
– Ох и помяли же тебя, Ереке, – это, оказывается, Сасыкбай подоспел. И еще пара стариков. – Ну ничего, главное жив остался. Как говорится, кто откусывает слишком большой ломоть, может подавиться. Я уж думал, все, сейчас этот верзила тебя зарежет, как ягненка.
– Лучше бы зарезал, – ответил Ерофей. – Не уберег я мальчонку, Саке. Как теперь Абдикену в глаза посмотрю?
И повалился заново кулем на землю. Ноги не держали.
А лучше и вовсе земля поглотила бы. Все одно, лишь бы пред старейшиной и его женой не являться.
Когда принесли тело мальчика, почти стемнело. А с Абдикеном и вправду трудно было встречаться взглядом. Но старик ничего, сдюжил. Помолчал, сказал только:
– На все воля Аллаха, – а на смуглом виске жилка бьется, быстро-быстро, в свете факела хорошо видно.
И пошел вглубь кибиток, дела местные решать.
А вот старуха горюшко нисколько не сдерживала. Платок белый с головы сорвала, заголосила отчаянно. Другие бабки подхватили плач.
Ерофей стоял неподвижно, в руках шкатулка. Серке тронул его за плечо:
– Ты не виноват, Ереке. Не кручинься так. Когда умрем, то все до одного познаем, что мы не знаем ничего.
– Ничего, переживу, – ответил Ерофей и спросил. – Ты как умудрился всех собрать? Ведь не желали они?
Серке усмехнулся:
– Я умею уговаривать. Главное, предложить человеку то, чего он хочет. Тауман хотел побольше еды, а стрелку побольше голов скота. Они быстро передумали.
– Вовремя ты их привел, – заметил Ерофей и поглядел на рыдающую бабку.
Заки сказал:
– Иди, Ерофей, на пленном отыграйся. Может, полегчает.
И впрямь, куда угодно податься, лишь бы не слышать протяжных воплей старух. Развернулся Ерофей, пошел к кибиткам на другом краю аула.
