–Тогда я буду ждать. Передайте обязательно, что всё в порядке.
–Конец связи.
М. какое то время слушал прощальные гудки. Чрезмерная механичность ответов диспетчера насторожило его: с ним говорили, будто он в чем то провинился. Но после решил, что и правда доставил много хлопот своим сообщением о находке, а затем о своем недомогании. "Ну я же передал, что все хорошо…",– успокаивал он себя, собирая вещи: "они разберутся. Лишь бы диспетчер передал". Вещей было не так много: контейнеры с образцами, сумка с одеждой, зубной щеткой и мочалкой и расклеенные над кроватью и рабочим столом фото Ксюши с детьми. Отрывая их, он задерживался на несколько минут, чтобы внимательнее рассмотреть. Корабль в три, значит, домой он будет дома на той неделе, получается в четверг. По четвергам Ксюша делает рыбу. Красную обычно. Украшает. Как раз к ужину и приеду. Перед глазами у него тут же всплыло их фарфоровое блюдо, подаренное Ксюшиной мамой на их годовщину, на которое Ксюша всегда выкладывала по четвергам красную дымящуюся рыбу, с каплями лимонного сока на косточках и вкраплениями черного перца на поджаренной корочке. М. вздохнул и встряхнувшись, чтобы отогнать манящий образ, и продолжил собираться. К 10 вечера он управился. Ещё раз проверив совсем зажившие ожоги, которые уже зарубцевались, он лёг на кровать, хотя был уверен, что уснуть не сможет – слишком много мыслей клубилось в голове: и о завтрашнем отъезде, и о находке, и о странной внезапной болезни, которая также внезапно прошла…
Очнулся он в 7 утра и удивился, что телефон молчал. Обычно в это время ему звонил диспетчер. Возможно, из-за вчерашнего переполоха эта традиция нарушилась, про него все забыли – стоял вопрос о новых формах жизни на далёком объекте, при этом возможно опасных… Поэтому М. решил проявить инициативу и самостоятельно напомнить о себе. Однако дозвониться не удалось ни с первого, ни с десятого раза. Он прождал пару часов, доел остатки вчерашнего пайка, позвонил снова, без результата. Он подумал, может, сломался телефон, и ему звонят и не могут дозвониться? Или же они всё ещё совещаются, но ведь он передал, что чувствует себя снова отлично? Может проблема с диспетчером – не вышел, его не заменили, а в общей суматохе не додумались проверить? В таких раздумьях он прождал до трёх часов. Была пора выходить к платформе. Он ещё раз сделал безуспешный звонок, а затем, одевшись и взяв вещи, в последний раз осмотрел свою унылую комнату и покинул базу. Сердце его колотилось всё нетерпеливее, пока он наблюдал за минутной стрелкой на своих часах, приближающейся к 3 часам. Как только стрелка добралась, он стал изучать черный и безжизненный купол, нависший над его головой и не имеющий краёв. Должна была показаться крохотная белая точка, которая приближаясь к поверхности планеты, ослепила его и оглушила. Корабль бы приземлился, подняв серую бурю вокруг себя и торжественно открыл бы люк перед М. Управление на нём автоматическое, есть несколько дисков с музыкой…Но никто не прилетал. Сначала прошло пять минут, что совсем не испугало М., затем 10, потом уже 15 и так дошло до получаса, затем пробило 4 часа. Опаздывать корабль не мог – всё просчитано по секундам, в том числе и точное его время прибытия. Значит, его не отправили. М. вернулся на базу и набрал номер диспетчера. Ему ответили с третьего раза:
