– Кто это, Йорра?
– Клигранды. Такие смешные, да?
В окулярах суетились тысячи существ, они цеплялись друг за друга, образуя нити одежды, перескакивали с одного волокна на другое, выстраивались в странные фигуры и заползали куда-то в более глубокие слои ткани.
Мальчишка уже потерял интерес к микроскопу и отправился дальше. Идя за ним, команда станции тихо переговаривалась. Римсонс сказала:
– Нужно попытаться понять, откуда он.
– Спроси, где его дом – предложил Сергей. – Пусть расскажет о доме.
Кейли окликнула малыша:
– Скажи, Йорра, а где ты живешь?
Он пожал плечами и снова сделал неопределенный жест рукой.
– Пока что нигде.
– Пока что? А потом? Где ты будешь жить потом?
Мальчишка указал пальцем куда-то за обшивку:
– Потом тут.
– На Земле? Ты бывал на Земле?
– Нет. Мне туда нельзя.
Астронавт глянула на мужчин и спросила:
– А почему нельзя?
Йорра посмотрел на нее как-то совсем по-серьезному и ответил:
– Еще рано.
Кейли улыбнулась:
– Потому, что ты еще малыш?
Он пожал плечами, а в голове у Римсонс зазвучал женский голос, от которого по телу ее разлились тепло и покой:
– Потому, что вы еще не готовы.
Она обернулась. Белые одежды, будто струи водопада, падали к ногам их, и был их голос подобен шепоту океана, свисту ветра и шороху листвы. Йорра весело засмеялся и побежал им навстречу, и никто из членов экипажа не подумал задержать его.
***
Сеанс связи с базой всегда проходил в одно и то же время суток, но в этот раз капитан Павел Дробов опоздал на целых сорок восемь минут. Оба центра управления полетами были переведены в экстренный режим, в оперативной диспетчерской собралась целая толпа народа. МКС молчала, несмотря на настойчивые попытки обоих командных центров вызвать экипаж на связь. Судя по показаниям приборов, полет проходил в штатном режиме, никаких перебоев в работе не наблюдалось. Поэтому, когда, наконец, на экране появился капитан, генерал-майор Коптев, глядя на его довольную улыбку, не выдержал и сорвался.
Руководитель центра полетов в Хьюстоне, Марк Рональдсон, был человеком спокойным и рассудительным, но даже он почувствовал неуместное раздражение, глядя на светящееся миром и спокойствием лицо капитана Дробова, совершенно беспристрастно слушающего гневную речь руководителя. Через минуту и сам Коптев осознал бессмысленность происходящего – трое космонавтов находились в превосходном настроении и совершенно не реагировали на справедливый гнев и обвинения, которыми пытались их урезонить откуда-то издалека, где все привычно, понятно и надежно, где кислорода хватит всем, где есть вода и пища, где есть верх и низ. Рональдсону даже на миг показалось, что генерал Коптев почувствовал стыд. Американец подумал, что он сам сейчас мог бы быть на месте русского, если бы тот не заговорил первым. Марк поднял руку и прочистил горло.
