Подойдя к кухонному уголку, я напился из крана воды, опёрся руками на край раковинной столешницы и стоял, приходя в себя. Мысль о кофе была невозможна и представлялась скорее быстрой казнью. Оставалось лишь медленно и протяжно дышать, возвращая к себе утраченные силы. Я почти восстановился, когда позвонили в дверь.
Наш дружеский слёт не посетил только этот длинный зеленоглазый аист, которому я открыл. Он стоял на пороге и своим острым прямым клювом целился мне в переносицу. Но не долго, он процокал до стола, сбросив небрежно оперенье в сторону вешалки, сел и, прежде чем сказать хоть слово, перезаглядывал во все доступные кружки и тарелки, по-разному при этом корча аскетически худое, но при этом твёрдое лицо. Последняя, уже совсем удручающая кислая мина Грина вывела меня из лёгкого оцепенения, и я быстро поприбирал всё в мойку и вымыл две кружки. Наполнив их горячим чаем, я их поставил перед ним, а он жестом предложил мне сесть.
Он сидел передо мной вполоборота, свободно и прямо держа плечи. Он был побрит и ухожен, и, может быть, как и Градский, пришёл ко мне со встречи. Но всё же явно нервничал. Пальцы его правой руки никак не могли оставить в покое манжет рубашки. Я не замечал за ним раньше такого жеста.
– Слушай, Бит, есть дело, – начал он не раньше, чем отпил медленными осторожными глотками не меньше трети. Он не переставал при этом рассматривать лаборантскую, вращая головой по разным сторонам, я инстинктивно следил за его взглядом, – Кстати, здравствуй. Так вот. Это, конечно, против правил и, скорее всего, явно не ко времени, но всё же имеется просьба. Она будет звучать, как вопрос, но это просьба. Самая на сегодняшний день безумная, какую я, пока что, озвучивал в жизни. Бит, ты мне скажи только честно, как на духу, как трёхлетний ребёнок, который не умеет врать, есть ли у тебя возможность? – тут он приостановился и погримасничал одними губами так, как если бы родившиеся слова дошли до рта, но выходить не хотели. Некоторое время он как-то умолительно смотрел на меня, но я ему помогать не хотел, да и не мог, – Такая возможность. Чтобы сходить в Кристалл-сити. С гостем, – подчеркнул он на выдохе в конце.
Я с трудом проглотил до конца глоток чая. Лицо у меня было, как будто чай был не с сахаром, а без него и с количеством лимонных ломтиков серьёзно превышающих объём горячей воды. Я набрал воздуха в грудь, чтобы на выдохе сказать что-нибудь внятное и желательно с юмором. Присутствия юмора в данной просьбе явно не хватало. Видя такую реакцию, он ответа ждать не стал.
