– А ты чай будешь на дорожку? – В ответ Митя только помотал головкой. – Ну, тогда пойдем. Покажу тебе мою кладовую. Там у-ух сколько всего! А потом уж и чайку можно испить.
Митя недоверчиво взглянул на деда, но все-таки пошел с ним осматривать достопримечательности кладовой, располагавшейся в огромном старом сарае. Он решил, что там, вероятнее всего, кормить не станут, а при случае можно попытаться сбежать или где-нибудь укрыться.
Екатерина Ивановна в это время уже управлялась на кухне. Шипел электрический самовар. Неизвестно откуда взялись теплые ватрушки с творогом, следом показались пироги с яблоками и с вишней. На столе белела сметана, окруженная тарелочками и чашечками, содержимое которых невозможно было бы перечислить даже после очень плотного обеда, а на голодный желудок – просто противопоказано.
Через полчаса, пока взрослые гости трудились над уменьшением количества пирогов и ватрушек, бабушка пошла проверить, что поделывают Михаил Игнатьевич с внуком. Она вошла в сарай и застала их за распределением по ящикам каких-то малопонятных железок. Когда она попыталась вмешаться в этот процесс и позвать их пить чай, Михаил Игнатьевич тут же парировал:
– Погоди ты со своим чаем! Некогда нам.
Внук тут же повторил:
– Да, да, некогда нам!
Но потом Михаил Игнатьевич лукаво посмотрел на супругу и спросил:
– А может, ты нам сюда что-нибудь принесешь? Пирог-то у тебя есть?
– А как же! Конечно, есть. И ватрушки тоже, – ответила бабушка. – Тебе вишневый или с яблоком?
– Да я бы и от ватрушечки не отказался. Ты как думаешь, Митя, ватрушечка-то получше будет?
Внук высказал предположение, что ватрушечка, конечно, будет получше, но с яблоком обычно вкуснее. Потому что слаще. В результате бабушка принесла и ватрушку, и пироги. Дед критически посмотрел на пышущее печным жаром блюдо и недовольным голосом заметил:
– Ну, мы, конечно, это есть не будем. Разве что так, ради баловства попробуем, что ты там сегодня напекла.
Митя с интересом смотрел, как дед морщинистыми и темно-коричневыми от загара и работы руками берет пирог и с удовольствием откусывает от него добрую половину.
– Ты бы хоть руки что ли ополоснул, Михаил? – с улыбкой сказала бабушка.
– А у меня тут все стерильно. Скажи, Мить? Чистота тут. Откуда грязи-то взяться?
– Ага, – сказал Митя, уже с неподдельным практическим интересом разглядывая пироги.
– У тебя, Митя, руки городские, оттого и пыльные. А здесь природа: земля да трава. Потому и чисто. Однако ради хорошего пирога руки можно и протереть чем-нибудь. Где-то у меня тут чистые тряпочки имеются.
