Когда Время, дряхлый и слабый старик,
На плечи набросил вечерний фрак,
Включила настольную лампу – и вмиг
Лучики света нырнули во мрак,
Рябиновым цветом зарделась герань,
За окнами снег серебрил прохожих…
А я не знала, что последний день прожил
Лекарь моих кровото́чащих ран.
Горячим лбом к стеклу припав,
Я ощущала знобящий холод улиц.
И не хотелось мне решать, кто был из нас не прав:
Я или он, мне прописав таблетки и пилюли.
Он умер, бедный, так и не узнав:
Для нас влюблённых, целительнее нет леченья,
Чем взгляд любимого, его глаза —
Единое лекарство и спасенье.
Он умер. Похоронен среди кладбищенских рябин,
Среди могил сребристых и снегов.
И в тот январский день он был один,
Для кого не считала секундная стрелка чёт-не́чет шагов.
…За окнами снег серебрит прохожих,
Рябиновым цветом пылает герань.
Время-старик, ты последний, кто может
Спасти меня от кровото́чащих ран.
27 января 2003 г
