Зыбкий уют – лишь осколок снаряда,
Который взорвался давно и не тут,
Вооружись своей робкой отвагой,
Стать гражданином – удача, успех.
…Вырастет мальчик и станет бродягой,
Змеев бумажных хватит на всех.
У главной магистрали
Рядом с широкой, особенной трассой
Много посёлков и городов.
В них обитают народные массы,
И мужичка по кличке Иоф.
Нищих таких же, как он, миллионы,
С каждым мгновеньем растёт их число.
Стала большая страна лохотроном,
Одним лишь барыгам в ней повезло.
Этот Иоф персонаж не библейский,
Просто такой у него псевдоним.
Если уж честно сказать, по-житейски,
Глобальных задач не стоит перед ним.
Он и внутри, и снаружи печальный,
Вечно голодный и взглядом не свеж,
Вместе с толпою надёжной встречает
В хмурых местах президентский кортеж.
Автоколонна под мощной охраной,
От нищих бродяг – надёжный заслон.
Ведь в президента, как это ни странно,
Не каждый прохожий сердечно влюблён.
Свора проскочит мимо массовки,
Кучки лакеев, не верящих в стыд.
Кто-то наложит со страху в кроссовки,
Кто-то от счастья заплачет навзрыд.
Здесь каждый час проезжают бояре
И олигархи, вершители бед.
Вряд ли заметят бездушные твари
Даже и тех, кто помашет им вслед.
Здесь проезжает свита за свитой,
И не пустеют воров закрома…
Едут степенно и важно бандиты
В тачках заморских в свои терема.
Сядет Иоф у дороги с шапчонкой,
Может быть, в шапку бросит ему
Пару монет, судьбой удручённый,
Просто прохожий, идущий во тьму.
Едут в машинах, за шавкою шавка,
В холоде зимнем поникла трава…
Нищего кормит лишь рваная шапка,
И поговорка частично права.
Время спешит, но надежды всё те же.
От перемен непонятных устав,
Взглядом Иоф провожает кортежи
В пропасть глубокую в мрачных местах.
* * *
Среди чёрного ветра и чада,
Дней вчерашних не воскресить.
Только яблоку некуда падать,
Плод созревший на ветке висит.
Далеко до грядущих рождений,
Необычных, счастливых чудес,
Ожидает смиренно паденья,
Будто взлёта до самых небес.
Я оранжевым огненным шаром,
Пролечу сквозь заброшенный сад.
Вот и стало надолго кошмаром
Место давних, тяжёлых утрат.
Сад великой и страшной потери
Между небом завис и землёй.
В перемены я вряд ли поверю
В нереальности этой больной.
Без опоры в пространстве безмолвном
Яблонь древних кривые стволы,
И в саду неуютном и голом
Все надежды ничтожно малы.
Но надеюсь и верю, что скоро
Сад почувствует времени власть,
И найдёт для паденья опору
Это яблоко. Надо упасть.
* * *
Сейчас в стране в почёте
Двуногие нули.
Блатные дяди, тёти
Дворцы им возвели.
В элитах твердолобых
