– Интересно, – протянула Китти, – и каковы результаты?
– Ну, в настоящую больницу их до сих пор не пускали. Приходилось работать с добровольцами. Когда Комитет одобрит первую часть их проекта, Славе разрешат поэкспериментировать с тяжёлыми больными.
– А с добровольцами всё в порядке?
Антон чувствовал, как его прямо-таки распирает от гордости за брата. Он вполне мог бы часа три подряд расхваливать Славины достижения.
– Да всё замечательно! У одной тётеньки сустав болел – она левой рукой еле двигала. Пришла к нам, то есть к Славе в лабораторию, выбрала себе кошку Мусю, стала каждый день приходить к ней, лакомства приносить, на колени сажать, гладить. Так за две недели у этой тётеньки рука почти на 70 процентов восстановилась.
– Здорово, – пробормотала Китти. – А ещё?
– А ещё одна женщина привела своего сына-подростка. У него вроде стресс был хронический. Ему тоже кошку подобрали – Лушу. Ну, вылечила она его дней за десять. Теперь Луша живёт у этого мальчика – Слава разрешил забрать.
После этого Славка подумал, что отдавать кошку бывшему пациенту – отличная идея, конечно, если никто не против. Они уже шестерых кошек пристроили и одного кота.
Антон перевёл дух: у него даже язык стал заплетаться, так много наговорил.
– Я думаю, – подвела итог Китти, – что этот… как его?.. Комитет обязательно одобрит Славин проект.
Но на следующий день, когда Антон вернулся из школы, Китти сообщила ему, что около девяти часов утра Славе позвонил его коллега по проекту и «обрадовал» известием:
– Ничего не вышло, Слав! Я же говорил, этот Пенкин упрётся.
Пенкиным Александром Адольфовичем величали одного из членов комитета, заслуженного аллерголога. Он, единственный, резко высказался по поводу проекта и категорически отказался «пустить дилетантов-мечтателей в больницу».
– Вы с ума сошли?! – так и чудилось расстроенному Антошке. Он живо представлял, как строгий профессор и доктор наук возмущённо сверкает очками. – Кошек?! В больницу?! Не допущу!
Слава тоже очень переживал.
– Они бы хоть позволили нам защитить проект, – брат имел в виду комитет. – А то прочитали и слова сказать не дали.
Антошка пытался представить, как это – «защитить проект»? Может быть, что-то вроде дуэли? Он попробовал расспросить брата, но Слава только рукой махнул:
– Не лезь ты со своими глупостями!
Мама тоже велела Антошке не приставать к Славе, и, обиженный, он ушёл в свою комнату. Однако, чем больше думал обо всём Игнатов-младший, тем яснее ему становилось, что обижаться не на что.
