Боюсь, если я спрошу, он не расскажет.
Сухой ветер трепал его волосы и мокрую рубашку.
У него была удивительная способность – образовывать вокруг себя холодный невидимый мир. Кто бы рядом с ним не находился, вокруг короля всегда была холодная ледяная стена. Даже когда он один, вот так стоял, зная, что на него никто не смотрит, эта стена никуда не девалось. Интересно, он там прячет, за ней? Или, наоборот, от кого прячется?
Стараясь не шуршать платьем, я подошла к нему и встала рядом.
Хоть бы он не слышал тот разговор в садах.
– Меняем фронты? – были первые его слова. С таким тоном обычно выносят приговор на смертную казнь. Боюсь, мне будет хуже.
Все-таки слышал.
– Моран, все не так, – начала я, но он развернулся ко мне, и глаза, обычно холодные, почти горели серым пламенем.
Я смолкла.
– Не так?! – Я знала, что он страшен в ярости, но на столько, – Что было не так, в ваших прогулках?! Что было не так в его предложении?! Ты меня дураком выставляешь?
Тогда, на корабле, когда он чуть не сломал мне руку, он был подобен шипящему котенку, по сравнению с тем, что было сейчас. Он навис надо мной, как извергающийся вулкан, всю лаву выливая прямо мне на голову.
Он меня сейчас опять ударит.
– Выслушай меня, – пропищала я безнадежно, но его было уже не остановить.
– Я взял тебя с собой, потому что хотел, чтобы ты немного пришла в себя, и потому что самая адекватная из моих невест, а выходит, что я привез с собой… – он подбирал слово, – легкомысленную девицу.
Лава закончилась. Зато у меня только поднялась.
– Что? – откуда-то из фибр моей души поднялась сила, вмиг испарившая весь страх перед этим медведем, – Легкомысленная девица? И это говорит мне человек, не скрывающий ото всех свою любовницу!
Мои щеки налились румянцем. Ух, как мне жарко сейчас.
– Я король! – кричал он на весь двор, – а ты всего лишь моя пленница!
– Ты уж определись, кто я тебе – невеста, пленница, или друг?
Злость на его лице тут же сменилась недоумением.
– Зачем ты сначала заставляешь ненавидеть себя, потом привязываешь к себе, а затем снова бросаешься такими словами, будто я для тебя ничего не значу?! Я не каменная, у меня душа есть, не то, что у таких глыб как ты!
Сама того не понимая, я высказала все, что меня мучало уже месяц. Эта стена мне надоела. Почему только я страдаю от всего этого? Если ему так захотелось игрушку в виде маленькой принцессы, пусть хотя бы скажет, зачем она ему?
Его ладони легли на перила мраморного балкона, а голова опустилась чуть вниз. Будто он думал – прыгнуть, или еще покричать на свою непослушную невесту. Я бы на его месте прыгнула.
