– Но скажи мне, Анна, правда ли, что бедный мастер Оливер Окшот умер от оспы?
– Совершенно верно. Бедный молодой человек; он должен был жениться на дальней родственнице своей матери, мистрис Марте Броунинг, которая живет в Эмсворте. Она приехала к ним в гости и, кажется, занесла заразу, потому что тут же заболела, и хотя все кончилось благополучно, но ее страшно изуродовало. Мастер же Оливер схватил заразу и умер в три дня, и весь дом теперь убит горем. Говорят, бедная м-рис Окшот позабыла свою болезнь и ухаживала за ним вместе с другими. Моя мать также была бы готова поехать к ним, чтобы пособить в их горе, если б у нее было ее прежнее здоровье.
– Каков другой сын? Он недурен собой. Я видела его на спуске корабля весной, и они хотели остаться на танцы, если б не помешал этот строгий старик, их отец.
– Ты видела Роберта, но он не старший.
– Что ты? Неужто этот безобразный мальчишка, которого мы когда-то называли Рике с хохлом, старше его.
– Конечно. Он иногда пишет моей матери и, по-видимому, доволен своей жизнью с дядей.
– Я не верю, чтобы он кончил добром. Помнишь, как он пустил по течению лодку с моим братом и его кузеном?
– Мне кажется, в этом был отчасти виноват твой кузен, который издевался над ним и дразнил его.
– Седли Арчфильд был дурной мальчик. Этого нельзя отрицать. Мне кажется, что он недаром убежал из коллегии.
– Слышала ли ты о нем после того?
– Да; он служит в королевской гвардии в Шотландии и, может быть, придет повидаться с нами. Мой отец хочет посмотреть, стоит ли хлопотать, чтобы добыть для него роту; если они вернутся к ноябрю в лагерь, то для этого представится удобный случай. Но, посмотри, кто это идет в проходе?
– Мой дядя. Но кто же другой с ним?
К ним подходил д-р Вудфорд и с ним худощавый молодой человек в черном. Когда он подошел и снял свою широкополую шляпу со страусовым пером, то им представилось странного вида лицо, обрамленное черными волосами, и д-р Вудфорд сказал при этом:
– Вот старый знакомый; я его увидел, когда он слезал с лошади у Белого Оленя, и привел с собой.
– М-р Перегрин Окшот! – воскликнула Анна, считая себя обязанною протянуть ему руку, которую он поцеловал по обычаю того времени; между тем, Люси только сделала церемонный реверанс и, находясь вблизи своего дома, оставила их до ужина.
До их дома оставалось несколько шагов; но и в этот краткий промежуток Анна успела заметить, что перед нею стояло существо, не имеющее ничего общего с тем бесенком, с которым она рассталась семь лет тому назад; хотя он остался небольшого роста, был очень худ и его длинные черные волосы висели вниз по-прежнему, но он был пропорционально сложен, и его манеры отличались изяществом.
