Последние слова женщина произнесла навзрыд.
– А он хотя бы жив-здоров? Что вы о нём знаете? – продолжал выспрашивать я.
– Я вернулась домой, а его нет, – неопределённо соврала женщина.
Но я-то точно знал, что ситуация обстояла совсем по-другому. Однако ничего говорить не стал.
Главное, меня интересовало, жив ли мужчина.
–Жив, – сообщила жена. – Просто не выходит на связь, не хочет со мной разговаривать.
– А откуда вы знаете, что жив, почему так уверены? – снова обратился к ней с расспросами.
– Недавно перевёл сыну денег на карточку. Сын живёт отдельно с подругой. Вот он и поддерживает молодую семью.
На глаза женщины снова навернулись крупные слезы.
–Он был хороший такой, заботливый. Когда был помоложе, имел своё дело, всё старался заработать. Я не работала, сидела дома. Когда вышел на пенсию, бизнес оставил. Стало намного сложнее с деньгами, но зато всё делал по дому. Человек был добрый, семейный. Любил дом, сына.
– Что мне теперь без него делать, даже не знаю,– глубокомысленно рассуждала женщина. – Надо устраиваться на работу, но куда устроишься в Саратове. Денег нет, вакансий тоже.
– Ну, может, вы ещё найдете своё счастье, – я не удержался от иронии.
Женщина подняла на меня глаза, полные слез.
– Да кому я нужна?! Таких, как муж, на свете мало.
Я не стал морализировать. Попрощался и уехал.
И вспомнил одно из мудрых цитат Шопенгауэра: «почти каждому приходилось горевать о том, что оказывалось впоследствии его истинным счастьем».
ЗНАК СУДЬБЫ ОТ БАБЫ ТОНИ
С того памятного момента, о котором я расскажу далее, прошло более тридцать лет. За такой период многое могло бы забыться. Но почему-то именно эти воспоминания, на первый взгляд, почти незначительные, чётко врезались в мою память.
Это было в пору моего детства – прекрасного возраста, когда в школу ходить не надо, проблем никаких и переживаний тоже. Не обремененный проблемами, я мчался к своей бабушке, которая в ту пору работала уборщицей в одном из немногочисленных по тем временам магазинов, расположенном на окраине города.
Иногда навстречу мне вместо бабушки выходила глухонемая женщина, баба Тоня. Она была такая же простая работница магазина, как и моя бабушка.
Баба Тоня радостно подхватывала меня на руки, целовала и издавала какие-то гортанные, совершенно невнятные звуки.
Я вопросительно смотрел на бабушку.
– Какой замечательный мальчик, – переводила бабушка несвязное бормотание бабы Тони.
Складывалось впечатление, что бабушка прекрасно понимала свою напарницу, хотя на самом деле, конечно же, не владела языком глухонемых.
