— А… — мальчик обнаружил, что понятия не имеет, как здороваться со священником. "А почему он здесь? Я что — умираю?"
— Так ты хочешь сочинять музыку? — святой отец улыбался так мягко, что Себастьян сразу расслабился. Хотя и уловил в этой улыбке скрытую грусть.
— Я? Н-не… Не знаю, — он обнаружил, что и впрямь не уверен в ответе.
Священник медленно склонил голову:
— Конечно, ты еще не знаешь. Но тебе придется хорошенько подумать, сын мой, потому что время не ждет. Надо выбирать.
— Что? Что выбирать?
— Время. Ты еще не понял? Впрочем, как это может понять человек… Я послан тебе в помощь, чтобы ты, как можно быстрее осознал происходящее. Некогда мне самому понадобилось несколько дней, прежде, чем я понял, что же со мной произошло. Но для меня выбор был проще: я выбрал тот век, в котором еще была жива вера в Бога. Наш к тому времени совсем ее потерял… И я выбрал свою родину. У тебя совсем другой выбор.
Не решаясь признаться, что ровным счетом ничего не понимает, мальчик жалобно спросил:
— Какой выбор?
— Между обычным человеком и Божьим даром, — торжественно ответил тот и тотчас ласково улыбнулся: — Вижу, вместо помощи я совсем запутал тебя. А ты ведь еще и с собой-то не разобрался. Бедный мой мальчик! И зачем ты только прикоснулся к этому органу? Впрочем, ты должен был это сделать… Все уже давно было предопределено свыше.
— К органу? Так вы знаете про орган?!
— О да! — священник удивленно приподнял седые брови. — Разумеется. Я многое знаю. А вот ты знаешь ли хотя бы свое имя?
— Имя? Се… Ой! — он схватился за голову, в которой вдруг заметались огненные смерчи.
Священник осторожно помог ему:
— Ты хочешь сказать: Себастьян? Иоган Себастьян Бах? Ты готов принять это имя, мой мальчик?
— Но меня… Меня же не так зовут!
— Я не знаю твоего настоящего имени.
— Саша, — прошептал он, и ему стало тепло от радости, что это имя вспомнилось.
Согласно качнув головой, священник сказал:
— А ты можешь называть меня отцом Генрихом.
Сашка так и застыл, услышав это. Ему хотелось как-нибудь избавиться от шума в голове и уговорить сердце не стучать так сильно, только с этим вряд ли можно было справиться.
— Вы — отец Генрих? А вы случайно не тот… Это не вы нашли орган в скале?
Седая голова степенно качнулась:
— У меня и сомнений не возникло, что ты тоже отыскал дорогу к нему. Как же иначе? Этой ночью у меня было видение. Я увидел тебя, Себастьян. Вернее, Иоган Себастьян Бах прибыл в Ордруф несколько раньше тебя, сразу после смерти его отца. Но сегодня я понял, что могу принять участие в его жизни. Потому что сама его жизнь отныне станет иной.
