«Чертов кузнечник», – раздраженно думал Алекс, чувствуя, как начинает задыхаться от слишком быстрого темпа бега.
Идущие по улице люди шарахались в стороны, несколько раз Алексу приходилось использовать сатори, чтобы мгновенно сменить направление, но приблизиться к преследуемому парню ему так и не удалось. Увы, сатори усиливало восприятие и помогало маневрировать в толпе, но вот на скорость бега в целом никак повлиять не могло, а больше Алекс пока еще ничего не умел. Внезапно «кузнечик» свернул в один из проулков, на какое-то время скрывшись из виду. Из последних сил ускорившись, Алекс забежал за угол и застал фотографа остановившимся перед высоким стальным забором.
– Попался, голубчик, – одним выдохом проскрипел Алекс. Остановился, упершись руками в колени, и попытался отдышаться, не сводя взгляда с фотографа. – Что… бегаешь быстро, а с прыжками…
Очкарик насмешливо посмотрел на него и прямо с места подпрыгнул на добрых три метра, перелетев через остроконечный забор с запасом в полметра.
– Ну точно кузнечик… – пробормотал Алекс.
Фотограф мягко приземлился на асфальт, ехидно усмехнулся, отсалютовал ему и побежал дальше так легко, словно до этого особо и не напрягался.
– Фу-у-у… – выдохнул Алекс, тщетно пытаясь отдышаться. – Ничего… я тебя… запомнил, кузнечик…
Немного придя в себя, он запоздало вспомнил о том, что оставил все вещи и Смирнова на площадке, а сам убежал неизвестно куда, черт знает за кем и непонятно зачем. И, как вскоре выяснилось, в угаре погони удалился на весьма приличное расстояние.
«Нет, определенно нужно всерьез заняться физподготовкой, – раздраженно думал он, возвращаясь на площадку. – Хоть и яснее ясного, что этот кузнечик – из Рейтинга, проигрывать ему в банальном беге все равно обидно. Шпионил за мной, скотина. Не зря Сенсеич предупреждал, что мы теперь в центре внимания самых разных клубов. Только цель этого парня мне совершенно непонятна. Не настолько уж я фотогеничен, чтобы устраивать такие побегушки ради пары фоточек».
Поздний вечер. ВВЦ
Летний вечер на ВВЦ пах сладкой ватой, шашлыком и пивом. Все эти запахи свободно разносились по округе и были так сильны, что долетали даже на высоту семидесяти метров – в верхнюю точку колеса обозрения, где со скоростью беременной черепахи, скрипя и раскачиваясь, двигалась одна из множества закрытых кабинок. Отличало от прочих ее лишь то, что раскачивалась она несколько сильнее.
– Всегда мечтала заняться этим на колесе обозрения, – промурлыкала Светлана, приникнув к груди Виктора. – Повторим?
