С приходом гонений Маргарет, как могла, успокаивала мужа: говорила, что неудачи временны, наступят иные дни, и про талантливого человека еще вспомнят. А тем, кто струсил, отвернулся от ученого, предал его, – потом будет стыдно. Но про Фрэнка почему-то никто не вспоминал, как никто не вспоминал и про других, канувших в Лету. А время ко всей своей жестокости добавило еще одну – самую страшную…
После того как Маргарет нахамили в департаменте социальной поддержки, куда она в очередной раз пришла, чтобы выхлопотать материальную помощь, – прямо в кабинете чиновника несчастная умерла от сердечного приступа. Нашлись лжесвидетели, что чиновника она сама оскорбляла последними словами и вообще была не в себе.
Похоронив своего верного друга, Шуберт оставил свой дом и этот мир. Благо уйти было куда…
Темной безлунной ночью, вооружившись лопатой и фонарем, он отправился туда, куда, кроме него, уже не мог отправиться никто. Последний человек в правительстве, знавший о секретной лаборатории, скончался несколько лет назад. С ума сошел другой ученый, помогавший инженеру разрабатывать гомункулов, в автокатастрофе погиб третий… Шуберт стал единственным хранителем тайны многоуровневого подземелья.
***
Место, где находился вход в лабораторию, Фрэнк когда-то предусмотрительно обозначил длинной арматуриной, которую глубоко вогнал в землю. Ее он не сразу отыскал посреди образовавшейся за эти годы мусорной кучи.
Было темно, лил дождь, сверкала молния. В свете небесного электричества, как одержимый, Шуберт принялся растаскивать наваленный вокруг арматуры хлам. Потом взялся за лопату. Седые волосы, собранные в косичку, хлестали по глазам. Брызги грязи летели на серебро бороды… Под слоем земли звякнул, наконец, металл люка – заветной двери в мир, на который Шуберт возлагал последнюю надежду. Там, внизу, он теперь мог завершить то, что когда-то не позволила цепь непредвиденных случайностей. Но завершить с одной поправкой, о которой ученый думал всё последнее время…
Вентиль легко описал дугу: когда-то ученый собственноручно смазал его солидолом и обмотал толстой пленкой. Металлическая дверь без труда поддалась. В лицо тяжело дышащего инженера ударила темнота.
Ногой Фрэнк нащупал одну ступень лестницы, другую. Погрузившись во мрак, задраил над собой люк (чтобы снаружи никто ничего не заметил, люк он ловко привалил ящиком).
Некогда Шуберт сам продумывал всю эту архитектуру, и теперь старика охватило странное чувство возвращения домой. Уверенно он преодолел все ступени, а ступив на твердую поверхность, прислушался. Фрэнку вдруг показалось, что в темноте он не один.
