Задачу свою он выполнил блестяще: баронесса была в его руках.
Доктор Мартенс закрыл глаза и крепко заснул.
Он не знал, долго ли ему пришлось проспать, помнил только, что его разбудило чье-то прикосновение к плечу.
– Пора, – шепнул ему агент Губер, – сейчас подъезжаем. Она тоже собирается.
Комиссар протер глаза и быстро вскочил на ноги.
Занавески соседнего купе были плотно закрыты. В окне можно было разглядеть тень женщины. По-видимому, она готовила вещи для таможенного досмотра.
Поезд замедлил ход. В окнах замелькали сигнальные огни. Раздался пронзительный свисток, и поезд с грохотом остановился.
Первыми вышли из вагона полицейские агенты и заняли указанный им наблюдательный пост.
В коридоре вагона остался доктор Мартенс…
Двери купе распахнулись. Пассажиры спешили со своими вещами на таможенный досмотр.
Дверь купе, занятого баронессой, тоже не замедлила отвориться… и комиссар в ужасе и недоумении отпрянул назад.
Совершенно незнакомая женщина с темными волосами, в сером дорожном костюме вышла ему навстречу.
Откуда взялась эта незнакомка? Разве баронесса ехала не одна? Или она осталась в купе?
Незнакомка, не обращая внимания на комиссара, прошла к дверям. По дороге она обратилась с каким-то вопросом к одному из пассажиров. Агент Крафт беспрепятственно выпустил ее из вагона.
Расталкивая пассажиров, бросился доктор Мартенс к купе баронессы и изо всех сил толкнул раздвижную дверь.
Купе было пустым!.. Чемоданы чинно лежали на диване…
Это превосходило все, что могла создать человеческая фантазия!.. Ведь незнакомка, только что вышедшая из вагона, была не баронесса, это он видел ясно…
Конечно нет! Это было совершенно невозможно! Ведь он смотрел ей в лицо, слышал ее голос!.. Это была не баронесса!
Значит, незнакомая женщина была ее сообщницей.
Комиссар бросился к дверям.
– Куда девалась незнакомка?
– Какая незнакомка, господин комиссар? – с недоумением спросил агент Губер.
– Высокая черная женщина… Напрягите свою память, Губер! – крикнул комиссар.
– Господин доктор, я пропускал только посторонних… я не знаю, о ком вы изволите говорить, – лепетал сбитый с толку агент. – Баронессы я не видел!
Комиссар бросился в таможню. Ничего!
Он обыскал буфет… Все напрасно!
Высокая черная женщина как в воду канула…
Венский экспресс стоял в Понтафеле сорок минут. Сорок минут пребывал комиссар в состоянии мучительной тревоги, бессильной ярости, униженного самолюбия.
Он никак не мог примириться с мыслью, что в последнюю минуту рухнули результаты трехнедельной тяжелой работы. Он мог преодолеть любые трудности, был готов к самой упорной борьбе, но что его так проведут – этого он не ожидал. Что теперь делать?
