Мне снилось разное. Хмурое лицо Максима – он вообще часто хмурился. Говорил, что работа нервная. До него я и не знала, как много трудятся сотрудники банка. Макс часто уходил в себя после очередной командировки, оживал, только когда я была рядом. Тогда он брал меня за руку, и держал долго-долго, сжимал мою ладонь так крепко, будто боялся, что я упаду, если он меня отпустит. Когда мы проводили вместе весь день, он начинал улыбаться, все больше и больше. Даже смеялся. Максим всегда меня завораживал такой… серьезностью. Сложностью. Непредсказуемостью даже – он мне предложение сделал после недели знакомства! Тогда он улыбался как никогда, словно с ума сошел. Но почему-то не напугал.
Но в моем сне Максим не улыбался.
Мы были в метро, садились в разные вагоны. Двери закрылись одновременно, мы с Максом оказались напротив друг друга. Мгновение – и разъедемся в разные стороны. Он прижал ладонь к стеклу, я повторила его жест. Я смотрела на Максима, но его внимание что-то отвлекло. Кто-то. Женщина, одетая в лохмотья.
Во сне я закричала.
Наяву проснулась.
И вновь оказалась в общежитии. Перед глазами все та же стена с полосатыми обоями, в затылок все так же пыхтит Дианка. Мои ноги придавлены ее – Ди как всегда раскинулась во все стороны, в своем репертуаре.
В комнате уже не было солнца, чувствовалось, что еще немного – и стемнеет окончательно. Мы долго проспали. Уловив чье-то движение, я повернула голову: с соседней кровати на меня взирала Светка, вечно недовольная Дианкина соседка. Помнится, мы звали ее Паучихой за бесконечно длинные конечности и большие-большие глаза.
– Доброе утро, – буркнула я.
Паучиха кисло улыбнулась и ничего не ответила. Меня она любила не больше, чем саму Дианку, уж не знаю, почему.
Не обращая более внимания на Светку, я улеглась обратно и уставилась в потолок. Помнится, перед сном я обдумывала варианты помимо комы. И подсознание услужливо подкинула мне идею. Женщина в метро и ее бред. Что-то про мое место. Черт, больше ничего не помню…
Она говорила про прошлое? Вроде бы нет. Сам факт, что я об этом думаю уже пугал, но… что, если? В конце концов, я точно знаю, что случится с большинством из моих старых друзей. Никакая фантазия не может придумать столько всего разнообразного. Не думаю, что мой мозг настолько талантлив, чтобы позаботиться обо всех, в том числе и о Денисе Семенове. Нет, я знаю, что будет дальше. Но сейчас я в прошлом. Мысленно или по-настоящему? А как это вообще можно выяснить?
