Снова сидел до поздней ночи и прикидывал варианты, кто эти нежданные гости, перепроверял документы по покупке одной крупной фирмы и дальнейшему её распилу. Могут ли быть связаны эти два события? Но все мысли возвращались к Вере. Хотел знать, что она любит на завтрак, как спит, где любит отдыхать, какая была в детстве. Все эти мелочи и глупости, которым раньше не предавал никакого значения, тем более уж в отношениях с женщинами.
Что её беспокоит и почему она чаще грустит, хочу знать, о чём она думает, а ещё хочу видеть её глаза, когда она будет кончать и слышать, как громко будет кричать в это мгновенье. Хочу пить её оргазм с её мокрой девочки, такой открытой до предела передо мной…
И как только я начал засыпать в своих откровенно порнографических мечтах, на весь дом включилась пожарная сигнализация. Первое мгновенье я ничего не понял, откуда шум и почему, как был, в одних домашних штанах, вышел в коридор, сигнализация надрывалась, свет везде погас, видимо, сработала система защиты, но дымом не пахло.
Возвращаюсь в комнату, хватаю телефон, быстро набираю Морозову.
«– Глеб, что за представление», – спрашиваю, как только тот отвечает.
– В нашем крыле очень много дыма, – Глеб кашляет, говорит глухо, –практически ничего не видно.
Звонок сбрасывается, а я срываюсь как есть в другой конец дома. Бегу по тёмным коридорам, подсвечивая экраном телефона, на первом этаже чувствуется едкий дым, прикрываю лицо ладонью, пытаюсь задержать дыхание.
Сигнализация здесь слышна ещё громче, от нее закладывает уши. По кухне скользят фонарики в чьих-то руках, не обращаю внимание. Через темный холл на второй этаж бегу к комнате Веры, сердце замирает. Дверь закрыта, плечом вышибаю её, Вера сидит на полу, схватившись за горло, сонная, в одной майке и шортиках. Смотрит на свет мобильного в моей руке, заваливается на бок и падает, теряя сознание.
Вера
Как ни странно, после того, что произошло между нами с Егором, после нашего секса, кстати, первого почти за два года, я заснула очень быстро. Стоило выйти из душа, где смыла с живота и бедер его сперму, упасть на подушку, и меня накрыл сон.
Но спокойный сон длился не долго, в сознании так резко вспыхивало прошлое, отдельные яркие картинки, полные животной страсти и моего страха.
Толя берёт меня грубо, в его любимо манере, так, как его возбуждает больше всего. Я не сопротивляюсь, только подстраиваюсь под его ритм, иногда он замирает, словно смакуя происходящие, его руки становятся обманчиво нежными, а губы мягкими.
