Они вышли из примерочной, и Руфина победоносно изрекла:
– Девушка, мы его берём! Заверните!
При этих словах высокая незнакомка оглядела Ксюшу с головы до ног и загрустила. Оксана тихонько тронула листающую деньги мать и попросила:
– Подожди, мама…
И вдруг окликнула красивую незнакомку:
– Простите, вам, кажется, нужен был сорок шестой? Возьмите мой. Возьмите, пожалуйста.
– Дочка, что ты делаешь? – зашептала Руфина. – Мы ведь отстояли столько времени!
– Мама, но на ней костюм сидеть будет лучше. Это же справедливо! А я обойдусь старой одеждой. Мы можем также зайти в “Детский мир”.
Сумки уложены, школьный портфель набит любимыми книгами. И хотя мама сокрушается по поводу лишнего багажа, как можно не взять “Лолиту”, и “Театральный роман”, а также томик стихов Цветаевой? А “Мастер и Маргарита” с его баюкающей магией языка ни за что не останется пылиться на полке в долгом одиночестве! К тому же, книги – единственные друзья Оксаны, делившие с ней даже слёзы.
Ещё в детстве девочка осознала, что не такая как все. Ходить она научилась лишь в пять лет, когда её ноги немного окрепли. Однако, повреждённые болезнью мышцы мешали нормально двигаться. Играть с Оксаной никто не хотел, не звал на улицу. И внимание ей доставалось лишь от какого-нибудь насмешника. Если и находился кто-то, кого привлекала поначалу доброта и щедрость девочки, в скором времени и он терял интерес к не умеющему прыгать и бегать ребёнку. Серое и скучное существование, лишённое элементарного общения, немного скрашивалось непосредственной внутренней жизнью девочки, напрочь отдалённой от реального мира, черпающей образы для фантазий из романтических книг. Оксана с вдохновенной лёгкостью научилась писать стихи, всегда заключая в них красивый, идеалистический смысл. Никто, кроме мамы, не читал этих стихов. Никто не знал о её чувственной, раскрытой навстречу жизни, натуре. Никто, даже сама жизнь. Потому она проходила мимо равнодушно и слепо к тому, кто звал её…
Сверстницы Оксаны возмужали, округлились и влились в мир, где было много современной заводной музыки, модных нарядов и статных мальчиков. Ни один из них никогда не смотрел в Ксюшину сторону. Завоёванные в трудах долгими одинокими вечерами её школьные и литературные успехи на звание достоинств в среде сверстников не тянули. Бесчисленное множество невозвратимых вечеров провела девочка-подросток в одиночестве, с замиранием сердца слушая звон гитары и счастливый смех под окном, и сокрушённо казнила Бога за то, что дал ей жизнь, нелепому и никому не нужному существу.
