– Тогда я совсем не понимаю ничего, – помотала я головой. Мы уже подошли к дому, и я остановилась, не в силах прервать разговор.
– Чего конкретно? – спросил Никольский, опираясь на забор.
Начал накрапывать мелкий дождик, выгоняя нас под крышу. Но никто из нас не пошевелился.
– Зачем ты сюда приехал? Ради секса со мной? Я тебя умоляю, я, конечно, симпатичная девушка, но никакой эксклюзивной внешностью я не обладаю, а в постели вообще, может, бревно. Явно неудачное вложение, Нико… Сережа.
Никольский улыбнулся, посмотрев мне прямо в глаза. Видимо решал, говорить дальше или нет.
– Мне было скучно, – наконец произнес он. – Слишком все мне стало легкодоступно, а тут ты, с таким необычным предложением. Считай, это своего рода, путевка мне в мир зазеркалья, а ты – белый заманчивый кролик.
Я ехидно улыбнулась.
– А я знаю твою мечту, Сережа.
Никольский в изумлении изогнул бровь. Капли дождя уже активнее били по лицу и телу, в воздухе запахло грозой.
– Ты хочешь вернуть в свою жизнь краски, – сказала я, глядя ему прямо в глаза.
Мужчина улыбнулся, пододвигаясь ко мне.
– Какая проницательная и красивая девочка, жаль слишком правильная и очень строптивая.
Я тоже пододвинулась к нему на встречу.
– Какой умный и интересный мужчина, жаль слишком самоуверенный и эгоистичный.
– Один-один, малышка, – выдохнул мне в губы Никольский.
Сергей
Алиса стояла прямо передо мной, не разрывая зрительного контакта. Ее губы чертовски манили, а капля дождя очень соблазнительно стекали по лицу. Очень хотелось слизать их, но я удержался.
– Вы что там стоите, мокнете? – крикнула нам баба Валя с крыльца, – идите в дом, пока не простыли.
Алиса отвернулась и зашла во двор. Не вовремя ты, бабуля, очень не вовремя.
Алиса
Просто наваждение какое-то. Чего я ждала? Чтобы он меня поцеловал? Я совсем головой чокнулась? Стоило Никольскому побыть ради разнообразия королем, а не шутом, так я сразу и растаяла. Наивная дурочка, скорее всего, это его план номер восемь – заболтать и соблазнить.
Я зашла в дом. Понимая, что ужасно продрогла. Подойдя к плите, я налила себе горячего и вкусного чая. Никольский с таинственным видом прошел мимо, исчезая в комнате, откуда не возвращался до окончания дождя. А я мысленно дала себе пенделя и, прячась в бане, написала заметки в своем блокноте. После утреннего инцидента, я решила прятать блокнот от греха подальше, самое место ему оказалось во дворе между старыми вещами, я там знаю каждый закуток, а вот Никольский никогда в жизни не найдет.
