– Кем? ОМОНом? Или кто тут по городу ходил? Зачем нам в стране вообще столько силовиков? Чем они все занимаются?
– Тише, не заводись, – попросила Маша отца и снова обняла.
– Берегите себя, главное, – попросила мама. – Не оставляйте друг друга, не бросайте…
– Я живым ее не отдам, – прямо сказал Артур.
– Ты так не говори, парень, жизнь важнее всего, – попытался возразить ему мужчина, но по взгляду понял, что это бесполезно обсуждать и спор не стал продолжать, просто надеясь, что все бут хорошо.
– Мы готовы ко всему, – призналась Маша. – Постараемся быть на связи, – сказала она, обнимая маму.
– Давайте пройдемся немного, – предложил Артур, когда они неспешно двинулись назад, но к нему внезапно бросилась маленькая девочка лет пяти и дернула за штанину.
– Дяденька, возьмите, – попросила она, протягивая ему конфету.
– Я? – удивился Артур.
– Да, вы хороший, – сказала малышка с белом платьице и улыбнулась.
– Ла-а-адно, – согласился Артур, принимая конфету.
– Спасибо, – сказала ему девочка, а ее мама, подбежав, неловко развела руками.
– Извините, надеюсь, она вам не мешала, – сказала она, подхватывая девочку на руки.
– Нет, что вы, все хорошо, – явно смущаясь, ответил Артур, но рад при этом был быстрее уйди подальше в сквер.
– А я видела, как в цепи солидарности мамы приводили детей, только чтобы заснять, как те раздают конфеты, – призналась Маша как-то виновато.
– У медали всегда две стороны, – спокойно пожал плечами Артур.
– И не поспоришь, – согласился Кирилл и осторожно придержал Артура за локоть, кивая в сторону одной из компаний.
Там внезапно появился тот самый Дима, сказавший, что стычки с ОМОНом – это весело. Теперь он эмоционально рассказывал собравшимся вокруг о своих приключениях.
– И мы, – почти кричал он, – ходили с омоновцами стенка на стенку! А баррикада? Да мы ее трижды строили, а они ее сносили! Вот так, сцепившись, шли прямо на щиты и пели!
Он хватал какого-то парня под локоть и давай нескладно, неумело петь:
– Перемен! Требуют наши сердца[74]…
– Идем, – попросил Артур, отмахнувшись, прошел немного и сказал: – На самом деле из сцепки просто сложнее кого-то задержать, а с песней не так страшно стоять против вооруженных людей, но самое главное не в этом, а в том, что они со своими автоматами и дубинками боялись нас, настолько боялись, что избивали, видимо, чтобы решетку все вместе не вынесли. На Окрестина же задержанных явно больше, чем работников было, намного больше…
Он сам умолк и отмахнулся от этого разговора, а потом, пройдя мимо ребят под деревом, пошел к реке, на солнце, чтобы постоять и посмотреть на людей и их флаги, потому что есть тут позеры, есть фанатики, но в большинстве своем здесь вокруг белорусы, которые хотели перемен, белорусы, у которых украли выбор.
