– Зачем ты здесь? – спросил он.
Я не могла ничего ответить, потому что продолжала пялиться на его потрясающее тело. И пускай в его взгляде были молнии и никакой нежности, для меня Адам оставался все таким же привлекательным. Ну, я и дура, раз после такого его отношения все еще мечтала о нем.
– Триша? – вырвал меня из мыслей строгий голос бывшего друга.
– Эссе, – прохрипела я, а потом прочистила горло и пояснила уже более внятно: – Я пришла поговорить об эссе. Ты меня избегаешь.
– Еще несколько дней впереди.
– У нас нет так много времени, – уже раздраженно произнесла я.
– Ну напиши сама, если торопишься.
– Это общее задание, и за него будут выставлены оценки, Адам! Разве тебе наплевать?
Он тряхнул головой, глядя на меня, как на назойливую муху. Я сжала руки в кулаки, нетерпеливо топчась на месте. Я пыталась сдержать злые слезы, но они скапливались в глазах, грозясь брызнуть оттуда, как только я отпущу их.
– Да мне похер на это задание, Триш, – лениво заявил Адам, чем окончательно вышиб меня из колеи.
– А мне – нет! – крикнула я. – Литература будет моим основным направлением, и я не позволю тебе все просрать, потому что ты не можешь собрать в кучу свою неконтролируемую злость и написать чертово эссе. Откуда все это, Адам? За что ты меня так возненавидел?
Я видела, что предел его терпения наступит очень скоро, но меня уже было тяжело остановить, я неслась навстречу стене, словно скоростной поезд. Знала ведь, что катастрофа неминуемо наступит, но притормозить была не в силах.
– Давай, Скотт, скажи это наконец, но долбаное эссе закончи, мать твою! – выкрикнула я.
– Как же ты меня достала! – проревел Адам, и этот рев эхом отдавался от пустых стен. – Вали отсюда нахрен!
– Адам, я не уйду, пока мы не…
– Уйди, Триша. Свали! Пошла вон! Как тебе еще это сказать?
Я почувствовала, как по щекам побежали горячие дорожки, и всхлипнула.
– За что ты так со мной? Что я тебе сделала?
– Ты все нахрен испортила! – крикнул он. – Ты всегда. Все. Портишь! Почему ты всегда появляешься тогда, когда я меньше всего хочу тебя видеть?
Грудную клетку сдавило от боли. Внутри меня как будто тысяча кошек царапала своими острыми когтями душу, превращая ее в клочья. Я сделала шаг назад, обнимая себя. Потом еще шаг. Адам, как коршун, следил за моим отступлением. Всхлипнув еще раз, я резко развернулась и побежала к выходу. Уже взявшись за ручку двери, я вспомнила слова, которые мне всегда говорит папа: если тебя выставили за дверь – лезь в окно. Я повернулась и посмотрела в сторону коридора, где располагалась комната, в которой Адам боксировал.
