Через полчаса я уже стучала в двери дома братства. Дверь открыл Ллойд – сосед Адама. Как только увидел меня, парень расплылся в улыбке.
– О, детка, вечеринка только в пятницу, но я могу устроить для тебя приватную, проходи.
Он отодвинулся в сторону и широким жестом махнул в сторону коридора.
– Я ищу Адама Скотта.
– Вот говнюк, разбирает самых красивых девчонок. Его здесь нет.
– А где я могу его найти?
– Скажешь свое имя, и я скажу, где он, – не унимался Ллойд, подмигнув мне.
Я замялась, но потом решила, что все равно он его когда-нибудь узнает.
– Триша.
– Триша, – медленно повторил он, катая мое имя на языке, словно пробуя на вкус. – Он в спортзале, Триша.
– Спасибо.
Я уже развернулась, чтобы уйти, но Ллойд остановил меня своими словами:
– Жду тебя в пятницу на нашей вечеринке, Триша. Веселье лично обещаю.
– Я подумаю, – кинула через плечо, и сбежала по ступенькам.
До спортзала от дома братства было пять минут пешком, так что я быстро преодолела расстояние и толкнула железную дверь. Она была очень тяжелой, но, как ни странно закрылась за мной с тихим щелчком. В зале было тихо и пусто. Я прошла немного дальше, и заметила в полумраке коридора полоску света из-за прикрытой двери. Оттуда доносились звуки ударов. Прошла прямо туда и открыла дверь с тихим скрипом. Передо мной предстала картина, которая надолго засела в памяти: по пояс голый Адам бил свисающую с потолка грушу, как остервенелый.
Я стояла в дверном проеме, не в силах пошевелиться, и не сводила с него взгляда. Влажная от пота кожа переливалась под светом потолочных ламп, крепкие мышцы перекатывались, позволяя видеть, как они играют. В ушах у Адама были беспроводные наушники, и даже со своего места я слышала, как в них громыхает рок. Я не могла сдвинуться с места, зачарованная грацией, с которой он двигался, и точностью ударов. Невольно поймала себя на мысли, что даже не знала о том, что Адам занялся боксом.
Я простояла так несколько минут, пока он резко не остановился и не повернулся лицом ко мне. На лице Адама застыла маска жестокости, глаза горели. Пухлые губы были слегка раздвинуты, чтобы давать воздуху беспрепятственно поступать в организм. Не сводя с меня взгляда, Адам потянулся на стоящую рядом скамейку, взял с нее полотенце, вытер им лоб и медленно провел по накаченному торсу. Я следила за тем, как тряпица огибала точеные мышцы, и гипнотизировала забинтованные руки, с легкостью манипулирующие полотенцем.
Отбросив махровую ткань на место, Адам наклонился над скамейкой, пару раз провел по экрану телефона пальцем и я услышала, что музыка в его наушниках стихла. Воцарилась тишина, нарушаемая лишь тяжелым дыханием Адама. Он снова вперился в меня взглядом.
