Старая крепость | страница 48

Проснулся оттого, что все вокруг вдруг зашевелились, заходили. Команды не слышал, но понял: началось. Взглянул на часы: 22:00. Ну что же, наша очередь. Сейчас выходит первый взвод. Через несколько минут, – мы: в колонну по-одному, гуськом, выскальзываем из казематов. Снаружи тепло, тихо, всё залито лунным светом. Несмотря на то, что довольно светло, дистанцию держим практически на расстоянии вытянутой руки. Вдруг, впереди идущий Викинг приседает, а затем и ложится на землю. Что это он? Замечаю справа от себя фигуру, – она машет рукой: вниз, вниз! Послушно опускаюсь на тёплую землю. Дальше, – ползком. Уже близко. Сзади пыхтит Эмиль. Молодец, не отстаёт. Ничего не видно, – только подошвы сапог Викинга впереди. На них и ориентируюсь, стараясь не отстать. Потеряешься тут, – позора не оберёшься. Думаю, у Райзингера сзади мысли точно такие же. Викинг меняет траекторию, – вроде как, теперь ползём в гору? Наконец, Лерман останавливается и машет мне рукой, – мол, давай ко мне. Подползаю ближе, Викинг шепчет:

– Всё, на месте, давай следующего.

Я киваю, оглядываюсь назад и тоже машу рукой Райзингеру. Подползает. Копируя Лермана, шепчу в ухо Эмилю:

– Всё, на месте, давай следующего.

Тот разворачивается и так же машет рукой. Процесс повторяется. Оглядываюсь по сторонам: лежу почти на гребне невысокого вала, а передо мной, буквально в нескольких метрах, катит свои воды серебряная от лунного света река. Несколько редких кустиков практически не препятствуют обзору. Смотрю на противоположный берег: там тишина, ни огонька. Кустов у них гораздо больше. Под каждым, между прочим, может лежать зоркий пограничник в зелёной фуражке и с биноклем, который вполне может видеть меня сейчас. От этой мысли чувствую себя очень неуютно. Сколько я уже дней в шкуре немца? Пять? Шесть? А так до сих пор и не знаю, – что делать дальше? Плыву по течению, надеясь на случай да авось. Вот и приплыл…

Ожидание выматывает. Тем более, – когда тебе нельзя особо ни пошевелиться, ни поговорить. Ещё роса эта, шайзе! Китель впитывает влагу и потихоньку намокает, а лежать в мокрой одежде ночью на сырой земле вредно, – мне мама говорила. Короче говоря, организм начинает потихоньку потряхивать. Озноб это от холода или просто меня колбасит от волнения в преддверии атаки, – понять не могу. Скорее всего, причиной являются оба этих факта. Слева от меня, буквально в метре, расположился Викинг. Вы только посмотрите на это: положив руки на пулемёт, обер-гефрайтер Лерман спит! Во даёт! Ну и нервы у него! Хотя, что тут странного? Викинг ветеран, в отличие от нас с Райзингером. Эмиль лежит справа и ему явно не до сна, как и мне: то поправит каску, то передвинет на несколько сантиметров свои «Patronenkasten», затем вернёт всё обратно… Нервничает парень. Да уж, правду говорят: нет ничего хуже, чем ждать и догонять. Это я ещё Отто не вижу, – тот, наверное, вообще весь извёлся.